Доминик. Получается, что подобная вакцина два года назад могла спасти положение и избавить нас от всех этих ужасов?
– Да, могла, если бы существовала, но ее создали только три декады назад.
– Значит, теперь у нас есть средство борьбы с Древними тварями?
– Это не оружие, адмирал, а вакцина, вырабатывающая невосприимчивость к их магии. К тому же количество препарата пока мизерно.
– Но зачем нам с полковником вырабатывать иммунитет именно сейчас?
– Потому что очень скоро он может вам пригодиться. Так считает Светлая госпожа.
Майор Кроу был мастером шокирующих сообщений, и адмиралу понадобилось несколько секунд, чтобы переварить очередную сенсацию.
– Нам снова придется иметь дело с Древними тварями? Они еще на кого-то напали?
– Мне об этом ничего не известно, Филипп, я лишь выполняю инструкции. Вы, вероятно, помните, как непросто понять волшебников, они ходят своими собственными, особенными путями. Откиньте, пожалуйста, голову назад. Отлично, теперь вы, полковник, – Юджин впрыснул каждому из них вакцину прямо в сонную артерию и убрал инъекторы обратно в футляр. – Идите в свои апартаменты, раздевайтесь и ложитесь в постель, потому что очень скоро небо покажется вам с овчинку.
– И вы говорите нам об этом только сейчас? – Гатлин невольно прижал руку к шее, которая уже начала нестерпимо гореть.
– А когда же еще? – усмехнулся Кроу и помог полковнику подняться с неудобного дивана. – Все должно пройти нормально, у нас есть полный перечень ваших медицинских показателей.
– Теперь уже поздно суетиться, Доминик, так что расходимся по каютам, – привычно распорядился адмирал и направился следом за ожидавшим их Беком.
Когда Филипп Бран очнулся, наконец, от глубокого забытья, ему пришлось свериться с хронометром, потому что он понятия не имел, какой нынче день и час. Было раннее утро третьего из дней, которые майор Кроу отвел им с Гатлином на выработку иммунитета. Сквозь распахнутые стеклянные двери слышались птичий щебет и плеск фонтанных струй, на каменном столике у изголовья кровати стояла чашка с еще горячим травяным отваром.
Филипп принял сидячее положение и с какой-то животной жадностью выпил все до капли. О двух минувших днях у него остались лишь смутные, отрывочные воспоминания. Сухой жар, горячечный бред, боль и судороги. Бек, обкладывающий его тело ледяными компрессами. Снова боль и судороги от запредельно высокой температуры…
В очередном бредовом видении в комнату вошла женщина в длинном светлом платье. Она участливо склонилась над изголовьем постели и положила прохладную ладонь на его пылающий лоб. От тонкой изящной руки исходила какая-то божественная благодать, потому что боль моментально утихла, жар превратился в ровное тепло, и Филипп смог, наконец, свободно вздохнуть. Видение было очень странным, не похожим на обычный сон, но оно принесло ему долгожданное облегчение.
– Доброе утро, ваша милость, – Бек умел передвигаться по дому совершенно бесшумно