осторожно покачала головой.
– Знаешь, я уже точно не помню, но вполне возможно.
– И тебе тогда было…
– Тринадцать.
– А ему?
– Семнадцать.
Ее голова наклонилась чуть вперед, словно она задремала. Но вскоре мама заговорила вновь, прикрыв глаза:
– Посмотрим, во сколько он сегодня вернется. Такая наглость – он просто исчезает и даже не думает предупредить, куда идет и когда собирается вернуться. И так всю жизнь. Немы-ы-ыслимо.
2
В мае 1915-го, в сражении при Горлице-Тарнов[2], цирюльник Отто Джоос погиб от выстрела в грудь, пытаясь прорваться со штыком сквозь линию обороны врага.
В одном из дворов Кройцберга, в квартире на первом этаже, его жена Анна родила с помощью подоспевшей соседки мальчика на глазах у маленькой дочки Эрны. Ребенок был маленьким и весил ровно три килограмма, но при этом произвел на всех невероятно сильное впечатление. Роды длились двадцать минут.
– Бедолажка, сиротинушка! – покачала головой соседка.
– Следи за языком. Пусть ребенок слышит правильную речь.
Анна дала младенцу грудь. Она старалась говорить как можно четче и правильнее, но потом изумленно скривила лицо.
– Ого. Сильная хватка.
– Господи, Анна, что ты будешь делать? Еще один рот.
Анна не слушала. Она смотрела на новорожденного сына.
– Как жаль бедного Отто. Как же так, они умирают у тебя один за другим. Такое горе.
– Госпожа Кацуппке, вы можете идти, дальше Эрна справится.
Дверь захлопнулась. Госпожа Кацуппке еще несколько раз покачала круглой головой и вытерла окровавленные руки о замызганный передник. Она помогла родиться уже нескольким соседским детишкам, а некоторых отправила к ангелам. Она знала жизнь и знала, что с этим мальчиком появилась на свет еще одна проблема.
Эрна подкралась на тоненьких ножках к матери. И осторожно приподняла острое личико, заглядывая через плечо.
– Милый, – сухо сказала она. – Как мы его назовем?
– Отто. Как его папу.
Эрна кивнула.
Несколько недель спустя в церкви Анна познакомилась с безработным каменщиком Карлом. Она знакомилась на церковной скамье и с предыдущими мужчинами. Не самое худшее место. Тот, кто приходил сюда, искал размышлений, переосмысления или утешения для измученной души. После службы было легко завести разговор. Непринужденную беседу. Или нечто большее. Тот, кто приходил в церковь, чтобы услышать голос Бога, был готов открыться. И, скорее всего, был неплохим человеком, раз верил в нечто высшее – а высшее значило для Анны очень много.
Карл был статным мужчиной. Но жизнь сыграла с ним злую шутку, это Анна поняла сразу. Широкие плечи и обиженное сердце в гордой груди – подобные контрасты ее притягивали. Она видела в нем вполне многообещающую обитель, несмотря на необходимость капитального ремонта. У таких мужчин было преимущество: конкурентки редко замечали их потенциал – во всяком случае, не так