на одиноко стоявшего в середине вагона Семёна.
Когда поезд тронулся, из-за красной ширмы опять показался знакомый членком, только одетый уже в ливрею, и торжественно объявил:
– Товарищи приглашённые! Прошу всех вас сейчас пройти в трапезную на торжественный ужин в честь выборов нового члена в депутаты Государственной Думы. На сегодня у нас подают: нежнейшие стейки из мраморной телятины, каспийскую стерлядь слабого посола, рябчиков, запечённых в духовке с ананасами, и многое другое. А также всевозможные напитки и вина и, конечно же, шампанское «Мадам Клико»! После ужина будет предложена турецкая баня с банщицами высокого разряда, дополнительный банный вагон уже прицепили. И в конце торжеств, как всегда, концерт-варьете из Парижа! Танцовщицы из кафе «Мулен Руж» уже прибыли. Прошу Вас, товарищи!
– Молодчага половой, – сказал здоровенный краснощёкий толстяк в собольей шубе. – Держи золотой пятак, водки выпьешь за наше здоровье.
– Премного благодарен, – сказал заискивающе членком, благоговейно принимая подарок и низко кланяясь.
Все вновь прибывшие не спеша пошли в соседний вагон, довольно
переговариваясь между собой.
Но когда следом за ними попытался пройти Семён, то половой своим
телом перекрыл ему дорогу.
– Посторонним нельзя, только по пригласительным билетам, – быстро
произнёс он, растопырив ладони.
– Так я же новый депутат! – возмутился Семён.
– Всё равно не велено, – стоял на своём половой.
– Эй, мордатенький! – прокричал Семён мужчине в собольей шубе, последним входившему из вагона в тамбур. – Я вновь избранный депутат Госдумы!
Толстяк в шубе медленно повернулся, брезгливо посмотрел на нег, и
небрежно сказал:
– А-а-а, так это и есть наш новый избранник. Поздравляю! У вас, наверное, сейчас много предстоит встреч с избирателями, рабочими и крестьянами, что вам совершенно некогда трапезничать с нами и тем более смотреть варьете. Весьма сожалею.
Сказав это, толстяк повернулся к Семёну спиной и важно удалился в соседний вагон. За ним ловко проскользнул половой, быстро затворив дверь тамбура и подперев её палкой с обратной стороны.
Оставшись один, Семён стал отчаянно колотить в подпёртую дверь, крича ругательства:
– Сволочи! Вы слуги народа, а я депутат от народа! Впустите меня сейчас же на банкет!
И он колотил в дверь до тех пор, пока подпорка с обратной стороны не
упала. Тогда Семён осторожно приоткрыл дверь тамбура и заглянул туда. В тамбуре сидела огромная рыжая собака и молча наблюдала за ним.
– Пёсик, на-на-на, – ласкательно сказал Семён собаке и сделал движение, будто даёт ей кусочек хлеба. Но неблагодарный пёс угрожающе утробно зарычал, приподняв верхнюю губу, и вдруг, неожиданно рявкнув, бросился на Семёна. Он едва успел захлопнуть дверь перед мордой озверевшего пса, но зверюга не унималась и стала грызть своими клыками