счастье в одной из беседок, расположенных у главного входа, обнаружился Тёма Булочкин – мальчик как раз из третьего отряда. Молодой вожатый буквально втолкнул новенького к нему в беседку и тут же исчез, подгоняемый непрекращающимся потоком слов от Ниночки.
Тёма уплетал шоколадку.
– Ты кто? – настороженно спросил он.
– Я Ваня Сусликов, – вновь представился Ваня.
– Что-то я тебя тут раньше не видел.
– Я новенький.
– А, так это ты! – Тёма вдруг засиял, как натёртая до блеска лампа Алладина. – Давай дружить?
В его голосе было столько неподдельной радости, что Ваня замешкался. С сомнением оглядел нового знакомого. Кудрявый, невысокий, широк душой и телом. В очках, что норовили соскочить с кончика носа, поэтому Тёме часто приходилось задирать голову вверх и смешно открывать при этом рот. В оранжевой футболке, синих шортах, левый носок ярко-зелёного цвета, правый – ярко-красного. На одном вышиты крупные куски пиццы, на втором – крохотные бегемотики. Не мальчик, а ходячая иллюстрация к слову «радуга».
– Ну-у… давай, – кивнул Ваня, немного помедлив.
А что ему ещё оставалось?
– Слышь, Пухлый! Опять хомячишь в одно рыло? – На витиеватые, с просветами, стены беседки легла тень. – Те калории не жмут?
И, довольная глупой шуткой, затряслась от хохота. Звук был шершавый и противный – как на уроках труда, когда обрабатываешь напильником брусок. Тень начала материализовываться: из неё выросли руки – накаченные и уже загорелые в первую неделю июня, белая футболка-безрукавка, ноги в спортивных штанах и коротко стриженная голова с явно сломанным в драке носом. Рядом с Тёмой стоял здоровенный парень – старше года на два, с лицом, не обременённым интеллектом.
– Чё тормозим, как старая Винда́? Давай, мелюзга, делись со взрослыми!
Радостный мгновение назад Тёма понуро опустил голову и стал шевыряться в карманах. Нашёл ещё одну шоколадку, протянул новому гостю, но тот решил, что этого мало. Сгрёб мальчика в охапку, перевернул вниз головой и начал методично трясти. На пол посыпались мелочь, обёртки от конфет, брелок без ключей, скрепки, огрызок карандаша, смятая книжная закладка, хлебные крошки и фантик от жвачки с портретом Эйнштейна. Взлохмаченный старик демонстративно показывал всему происходящему язык. Когда вытрясать стало нечего, здоровяк вернул Тёму на место. Мальчик пополз по полу, возвращая в карманы их содержимое, а здоровяк приготовился съесть нехитрую добычу.
Вскрыл упаковку, открыл рот – зубы угрожающе зависли над ничего не подозревающим лакомством, – повернул голову… И встретился взглядом с Ваней.
Щёлк! Челюсти сомкнулись вхолостую.
– Ты кто ваще? – На лице здоровяка отразилась крайняя степень задумчивости.
– Я В-ваня Сусликов, – в очередной раз ответил Ваня.
Голос не дрогнул, но предательски заикнулся.
– Чё, в натуре? Суслик? – Снова этот тупой смех, благодаря которому Ваня понял – кличка, приставшая к нему в школе, сохранится