компас задавал нужное направление мыслей и действий, запах страсти настраивал порядок и ритм движений. Сердца супругов бились в унисон, унося их в мир грёз, где нет, не может быть проблем и противоречий.
Генка был настолько вдохновлён, что блаженство выливалось из него водопадом счастья. Он с наслаждением ласкал горячую грудь, жадно ловил ртом возбуждённые соски, целовал вишнёвые губы и входил, входил в эпицентр наслаждения, теряя связь с пульсирующей реальностью.
Он явно ошибся. Не может, не способна Жанна так цинично играть с доверием, с сокровенными чувствами, с верой в неприкосновенность и девственность любви.
Удивительное явление – вера. Сам создаешь кумира, наделяешь его сакральными свойствами, возносишь на вершину пирамиды и поклоняешься, придумывая всё новые и новые ритуалы.
Генка поверил в то, что свидание жены с тем мужчиной было случайностью, эпизодом, в котором она играла роль невинной жертвы. Она осознала, поняла, она с ним.
Такая жаркая схватка не может быть притворной.
Теперь, когда он видел, знал, что Жанна способна вызвать страсть не только у него, Генка любил её ещё сильнее.
У него были соперники, конкуренты, которым не собирался отдавать своё счастье.
Он понял, что в любом и каждом человеке сокрыта, спрятана тайная пружинка, приводящая в движение механизм вожделения, подобие маятника или часового механизма, запустить который способна сдвинутая с оси шестерёнка.
Генка боялся дышать. Сила любви, помноженная на семейную гравитацию, могла вызвать перегрузку… могла.
Увлечённые чем-то особенным мы запросто теряем из виду привычное, но предельно важное, без чего жизнь теряет смысл, потому, что считаем это монотонное, уютное и обыденное незыблемым, неизменным, вечным.
Ведь оно уже наше.
Ан, нет. В таком ракурсе алгоритм неизменности не работает. Любовь – живой организм, он требует сбалансированности, равновесия, которое достигается постоянными тренировками и сложными взаимодействиями.
Генка снова был счастлив, потому беспечен и глуп. Он вновь верил в безгрешность жены, в свою неотразимость, в скульптурную устойчивость мироздания, моральный кодекс, вечную любовь и семейные ценности.
Ничто не смущало, не тревожило Генку, не указывало на то, что Титаник семейного благополучия затонул, пока он спал, сжимая упругую грудь жены.
День начинался с обыденных ритуалов. Странных изменений протокола семейных будней и досадных изменчивых мелочей он попросту не замечал.
Оказалось, зря.
Чем был вызван чувственный порыв жены, так и осталось для Генки тайной. Возможно, она не была готова сделать окончательный выбор.
Или любила сразу двоих.
Вскоре мужчина убедился в коварстве жены, хотя отдал бы все сокровища мира за то, чтобы не знать пикантную и неприглядную интимную тайну.
Знать, что Жанна ведёт двойную жизнь, было больно. Сказать ей о своей осведомлённости – страшно.
Жена