Мери какую-то вспоминала.
Змей усмехнулся.
– Такие как вы позорят Республику! Про «мери» я переводить не буду, обидишься. Мы же можем договориться, зачем тебе слушать глупую женщину… Приперлись в КРАЙ, как спокойно было без вас… А хотите – я вас обратно отправлю? И Патера вы не слушайте, он вас в АД загонит на ремонтные работы, вечно и будете шабашить. Только не надо меня резать, я Вечный…
– Извини, брат! – сказал боцман ухватив Змея за кончик хвоста, – но условие – победить Дракона еще никто не отменял, а я её уже люблю.
– Какая ещё любовь! Яблок нажрался, вот тебе сидр и ударил в голову. Отпусти, хулиган! Неправильно все это, не так было в Бытие… Отпусти, я тебе пива выкачу! Ящик! Тележку!
– Прочитать что ли это ваше Бытие, все его тут поминают…
– Караууууул, убиваююют!
– Что здесь происходит? – Это появился вездесущий Павел.
– Да вот, царевну покормить хотел, смотрю – зверюга такая сидит, греметь бы ей вечность якорями! Ну и на шашлык пустить хотел. Обзывается и на Патера батон крошит, а ведь он главный тут у вас, – хитро повернул дело боцман.
Змей, пользуясь случаем уполз в кусты – охмурять Доминика с Шоном. Ибо с прилетом смертных в К-РАЮ становилось очень тревожно. Его, Премудрого Змея решили пустить на колбасу – слыхано ли это?
Искушение Шона и Доминика
Шон курочил старенький компьютер. Он наслаждался покоем и одиночеством. Багонет был подключен, но Шон не торопился звать Патера, потому что знал, что его сразу прогонят и компа он уже не увидит до тех пор, пока Патер что-нибудь не сломает.
Шон методично заносил в «избранное» знакомые порносайты. Внезапно он услышал за спиной чье-то шумное дыхание, а потом кто-то прикоснулся к его плечу. Шон скосил глаза – на плече у него лежала плоская змеиная голова, уставившаяся выпученными глазами в монитор и смрадно дышащая. От неожиданности Шон подпрыгнул, а огромный змей, чтобы удержать равновесие нежно обвился вокруг него, все также не отрывая глаз от срамных картинок. Шон попытался размотать кольца, но змей только хихикал, словно его щекотали и лез целоваться.
– Да что это за безобразие! – выкрикнул Шон. – Отвянь, морда. Чего тебе?
Змей вдруг обрел дар речи:
– Искуситель, – прошипел он. – Радость-то какая.
– Кто искуситель? – не понял Шон.
– Ты, ты, голуба. Мы с твоими картинками знаешь, сколько душ с пути праведного. И главного, и главного туда же… Обижает он меня, ручек ножек лишил, на пузе заставляет ползать, – вдруг запричитал змей. – Извращенец. Райскую бабу я ему видите ли на непослушание подбил. Той бабы давно кости истлели, а он все помнит, душегуб. Но теперь, мы с тобой…
Змей осекся, увидев приближающегося по облакам Патера.
– Ну, хорошшшооо, – прошипел он, – я не прощщщаюсь. Встретимся у яблочного дерева, тогда и поговорим… – и растворился в траве.
Доминик