с ней.
– Слушай, а это письмо… Как думаешь, где оно может быть?
– Я не знаю. Вполне возможно, что оно пришло аккурат после моей скорой кончины и осталось где-то в доме.
– Если учесть, что от твоего дома одни угли остались – перспектива не радужная…
Пожимая при этом плечами, я подняла дневник за одну из обложек. Из его страниц посыпались какие-то бумажки, разлетаясь в разные стороны.
– Ого! Мои родственники в этой книжонке целый склад устроили! Смотри скорее, что там! – глаза Алекса загорелись огоньком интереса.
– А почему ты сам не можешь посмотреть? Мы бы с тобой в два раза быстрее со всем справлялись, принимай и ты участие в поисках…
– Ой, я тебе не сказал, да? Я не могу прикасаться к тем вещам, что трогал, когда был жив. И еще я не могу прикасаться к живым людям. Ты это уже наблюдала, наверное.
– Так вот почему ты всегда ведешь меня, держась за какую-то вещь?
Алекс кивнул, а я стала подбирать бумажки, рассматривая их содержимое. Карикатуры, рисунки, записки… Всякая мелочь, которой маялся молодой человек, не имеющая особой ценности. Но вдруг мое сердце замерло – под мои пальцы попал конверт, испещренный красивыми, чересчур в завитушках, буквами (явно почерк женщины…).
– Алекс… – прошептала я. – Это… это оно.
Парень тут же оказался рядом, всматриваясь в слова на пожелтевшей бумаге. Его мышцы напряглись в ожидании. Я без лишних слов вскрыла конверт, вынула из него лист, развернула и, не заглядывая в него, положила на стол. Это его личное дело – захочет, поделиться. И пока Ромео читал столь долгожданные строки, я начала листать дневник.
«17 марта 1769 года.
Разбирая старые кипы бумаг в архиве Пражской библиотеки, я нашел какие-то странные письма. В них не было указаний ни на того, кто писал их, ни на того, кому они писались. Словно бы это страницы дневника, разложенные по конвертам. Позже я изучу их, а сейчас мне нужно закончить мою насущную работу…»
«19 марта 1769 года.
Каждый листок содержит в себе какую-то странную информацию. На первый взгляд это совершенно бессмысленные наборы букв, но я понял, как разгадать их. Оказалось, что это совсем просто. Я вклеил листы в свой дневник в том порядке, в котором они лежали в архиве. Завтра иду в саму библиотеку за книгой с Пражскими легендами – она окажется мне весьма полезной…»
Дальше шли тонкие листы шершавой бумаги, в которых через отступ в два ряда слитно были написаны буквы. Пролистав несколько страниц, я обнаружила, что это все, что содержалось в дневнике. Далее никаких записей, подсказок… Чудно, придется ломать голову самостоятельно. Вот радость-то…
За увлекательным изучением мира ребусов я даже не заметила, что тишина в квартире слишком затянулась. Странно, что Алекс, получив столь долгожданное письмо, не выплескивает столь бурно, как это ему присуще, своих эмоций. Подняв глаза, я обнаружила, что парня нет – лишь помятый листок лежит на столе.