не было в живых.
Полтора года назад деда не стало. Не стало единственного родного человека в жизни Зинки. У неё, как и положено, были мама и папа, но в Зинкином случае только формально. Дед был в её жизни всем – отцом, матерью, наставником и учителем. Все двадцать два года она жила под сиянием собственного солнца по имени Савелий Сергеевич Штольц. Полтора года назад это солнце потухло, и его до сих пор никто так и не смог заменить в её жизни, да что там заменить, никто даже не смог включить обычную лампочку. Зинка очень надеялась, что это будет Тимур, но, видимо, зря.
Уже после смерти деда Зинка узнала о гениальном изобретении, системе «Дилетант», которую создал дед. Она заключалась в том, что четыре правильно подобранных неподготовленных новичка смогут раскрыть сложное преступление. Секрет успеха заключался в подборе дилетантов и их правильном сочетании друг с другом, а самое главное, в том, что у дилетантов был не замыленный шаблонами взгляд на расследование и оттого свежий и интересный. В команде работа разных психотипов давала поразительный эффект.
Сейчас Зинка продолжила дело, созданное дедом, и даже с помощью Алексея и Эндрю усовершенствовала программу. Сарафанное радио работало хорошо. На закрытых приёмах люди перешёптывались об элитном детективном агентстве, которое никогда не допускает ошибок и всегда распутывает даже самые сложные и безнадёжные дела. Правда, и берут дорого, и принимают людей только по рекомендации, но результат стопроцентный.
Мир потихоньку возвращался, и первая удушающая реакция стала отступать, вновь позволяя лёгким получать воздух, а голове размышлять.
– Мотя, ты ещё на связи? – вспомнив про подругу, Зинка вытащила смартфон со светящимся экраном из сумочки.
– Да, шеф, я здесь, – ответила Матильда виновато, словно была причастна к странным событиям, происходящим сейчас в «избе».
– Я буду пиццу, бургер и «Наполеон», – сказала она, придя в себя.
– Поняла, шеф, включаем режим повышенного страдания, – быстро сделала вывод Матильда, уже немного зная свою приятельницу и её привычки.
– И вина возьми, – вздохнула Зинка, – через час буду.
Всё время, что она ехала из аэропорта в «избу», Зина думала, кто тот шутник, который так жестоко решил с ней поиграть. Где-то глубоко в душе уже затаилась мысль, даже не мысль, а тайное желание. Нет, не желание, невнятное и пугающее предположение, заставляющее сжиматься желудок и чаще биться сердце.
«А вдруг дед жив».
Магистр ордена тамплиеров Жак де Моле смотрел в окно. Как быстро и могущественно разросся их замок. После потери Иерусалимского храма именно Тампль стал сердцем и мозгом всего ордена. Когда-то Людовик VII выделил для молодого ордена бедных рыцарей Христа и храма Соломона участок на правом берегу реки. Тогда никто не предполагал, каким он станет, а потому сей подарок был по классическому «на тебе, Боже, что нам не гоже». Участок был болотистый и неказистый, теперь же благодаря трудолюбию, да и,