пояснил Зигфрид. – Оно не для любования, не для хвастовства и не для пустых угроз. Никогда не бери в руки меч. Но если взял – будь готов ответить за это. Кто из вас считает, что уже готов к этому?
Он протянул оружие рукоятью вперед. Ребята переглянулись. Восторженные улыбки сползли с их лиц, уступив место растерянности.
– Ну что же вы? – прищурился вест. – Кто считает себя воином – пусть вынет этот меч из ножен и покажет, на что он годен.
Мальчишки хмуро топтались, глядя на ножны, как загипнотизированные.
– Ну же? – подзадоривал Зигфрид.
Белобрысый решился. Подошел – и схватил меч за рукоять. Тут же отдернул руку, затряс ею, зашипел, попятился.
– Горячая! – изумленно пробормотал он. Поглядел на покрасневшую ладонь, словно не веря собственным ощущениям.
– Вижу, рановато вам боевые клинки в руки брать, – усмехнулся вест.
– Мы уже брали в руки оружие, – хмуро отозвался кучерявый. – Мы каждый день тренируемся!
– Вы же сами учите нас драться! – запальчиво крикнул белобрысый.
– Вот именно, – отрезал Зигфрид. – Учу. И это – тоже урок. Заслужите собственное оружие, сделайте его частью самого себя, научитесь хладнокровно сражаться – и никогда не доставать оружие ради забавы. И поосторожнее с чужим оружием – оно ваш враг. Может подвести, а то и погубить вас… А теперь – бегом отсюда!
Мальчишки послушно припустили к выходу.
– Рукоять к палашу приделать не забудьте, – бросил вслед Зигфрид. – Проверю!
Вест и Книжник остались вдвоем.
– Зачем ты с ними так резко? – спросил парень.
– А чего церемониться? Они – будущие воины. Нужно учиться держать удар.
– Но ты же для них – кумир. Они тебе просто в рот смотрят, каждое слово ловят.
– Это в вашей священной книге сказано – «не сотвори себе кумира»? Вот и я считаю, что незачем им на меня молиться. Я не вечен, а каждый из них должен быть самодостаточной боевой единицей.
– Жестко.
– Такова жизнь. Когда-то им во главе народа становиться. Я не вечен, не ровен час помру или убьют на каком-нибудь «Божьем суде».
– Намек понял. Зиг, я благодарен, что ты вступился за меня…
– К дьяволу твои благодарности! – вест отбросил ножны с мечом на лавку, поглядел исподлобья на друга. – Скажи лучше, что это было, черт возьми? Почему ты остановил поединок? Зачем так легко сдался? Только не говори, что за меня испугался – так и до оскорблений дойти можно.
Книжник прекрасно понимал ситуацию, в которую по его вине попал друг. Для веста смерть – это просто неприятный попутчик, с которым надлежит считаться. А схватка – это даже не событие, это образ жизни. Последний воин своего народа никогда не упускал повода испытать себя на прочность. При этом присутствовала в нем здоровая рациональность: он не рисковал ради риска. Пока не подросло новое поколение вестов, на нем лежала ответственность за судьбу его народа. Но если уж он вступил в схватку, то делом чести было довести