воду. – Ты веселиться то умеешь?
Я подошла к умывальнику. Вся в пене, замечательно. Как я это ненавижу.
– Можем молчать, хотя, я не думала, что безобидная пена на тебя так повлияет.
Она заткнется сегодня? Так хочется взять нож и…
– Инспектор, вы же знаете, что я тут ненадолго, да?
Я сняла и скинула вещи в общую грязную кучу. Эта мерзавка играет со мной. Но нет дыма без огня, и мой огонь уже давно вспыхнул и не тлеет.
– Ого. Не думала, что все настолько плохо.
Я развернулась. Камилла уже выключила воду и таращилась на меня во все оружие.
– Чистые вещи, надевай, – я кивнула в сторону и снова повернулась к умывальнику.
– Что с твоим телом?
– Одевайся!
Камилла подошла к вещам.
– Тебя пытались убить?
Я взяла чистое полотенце и завернулась в него.
– Я передумала, сегодня ты не выйдешь во двор.
– Что? Почему?
– Выходи, я отведу тебя вниз.
– Но…
– Камилла, не усугубляй свое положение.
Она столкнулась с моим яростным взглядом и кивнула.
Я проводила её до клетки и зацепила ошейник на ногу.
– Я сейчас переоденусь и принесу тебе еду.
– Наручники?
– Нет, с тебя пока хватит.
– Хорошо. Спасибо.
– Больше не лезь ни в свое дело, иначе мы не сможем поладить.
Камилла лишь кивнула. Она снова сдалась? Перестала сопротивляться. Или это затишье перед бурей? Почему ей так стало интересно, что с моим телом?
***
И даже наручники не надела. Что это с ней? Она словно изменилась, как только… я заметила. Какие ужасные отметины на её спине. Она довольно крепкая по телосложению, точнее, я так думала. В нижнем белье, она абсолютно другая. А я даже не знаю её имени. Это так странно. Во мне будто что-то щёлкнуло, когда я увидела её худое тельце израненное ранами, которые уже успели зажить. Но меня же такое не задевает. Она же больная! Или нет. Да что, черт возьми, происходит. У меня такое чувство, что ей это не нужно. Какая у неё цель?
– Я принесла тебе обед.
– Стой, – я подскочила к решётке и успела схватить её за руку. – Это пули?
Она покачала головой, но все же вырвала свою руку.
– Ешь, тебе нужно питаться.
– Я не буду, пока ты не скажешь!
Она повернулась и посмотрела на меня холодным взглядом.
– Ты решила ставить мне условия? Не забыла, что в клетке находишься ты.
– Я не буду это есть, и ужин, и завтрак, и обед…
– Камилла, ты понимаешь, что я лишу тебя всего?
– А ты лишишься меня. Я умру от голода, и что ты будешь говорить моему отцу?
Она сжала челюсти с такой силы, что был слышен скрип зубов.
– Я знаю, как это работает. Позволю тебе что-то один раз, ты будешь просить и второй.
– Что плохого, что я хочу узнать о тебе?
Господи! Я сама уже не понимаю, что несу. Зачем мне узнавать о ней? Я её ненавижу.
– Ты никогда не узнаешь обо мне. Ты моя пленница, и я тебе не подружка. Запомни! Ты взаперти, а я снаружи.
Она захлопнула