у тримейнских студентов жизнь вольная и веселая. Но я почему-то чувствовал, что не нравится мне эта чертова столица. И мне уже почти четырнадцать, хватит дурака валять.
– Отец, я предпочел бы служить императору оружием.
– Значит, так тому и быть.
Глава 2
Солдат
– Капитан, опять!
Самая жара, из тех, что бывает в полдень в Южном пограничье. Воздух настолько раскален, что хоть в колодец полезай. И уж всяко не хочется вникать в дела. Но надо. Потому как Южное пограничье.
– Что «опять»? Рахманы границу перешли?
– Нет. Наши с барнабитами подрались, – сообщил лейтенант Менд, преданно лупая глазами.
– Убитые есть?
– Нету. Рядовому Букцелену сломали нос, рядовому Пикси помяли ребра. А у них, – в голосе офицера послышалась сдержанная гордость, – одному сержанту башку проломили, рядовому какому-то ноги поломали, и еще двоих без памяти унесли, не знаю, что с ними…
– Ребята погорячились…
– Так они первые начали! Вроде как они элита, рыцарский орден, а наши парни – отребье, в каждой бочке затычка.
– В кабаке было дело?
– Нет, на улице. Потому патруль утренний и подоспел быстро и разогнал всех.
– Значит, возвращались из кабака. Не они, так наши. И с чего было беспокоить меня, ежели все живы?
– Так они, господин капитан, грозились, что ихний командир на вас жаловаться будет!
– Ага. Рыцари жаловаться изволят. Так вот, передай: если кто придет от барнабитов, самолично возглавлю патруль и тех, кто подрывает здесь воинскую дисциплину, самолично же буду вешать, невзирая на чины и звания. Хоть последнего нашего конюха, хоть самого великого приора.
Менд просиял.
– Так и передам, если кавалер Фусбер пожалует! – И тут же снизил тон: – А не круто это?
Глаза капитана Нитбека смотрели равнодушно.
– Наплевать. Они у нас Эйсанский орден, верно? Вот и сидели бы себе в Эйсане, защищали побережье. А если вздумали капитанство в Крук-Мауре открывать, пусть живут по нашим правилам.
– А с нашими что, которые провинились?
– В дозор на границу вне очереди. Пусть, коли кровь играет, рахманов бьют, язви их в печенку… Свободен.
И верно. Одна морока с этими рыцарями святого Барнабы Эйсанского. На море они, может, и хороши, но здесь от побережья расстояние изрядное. Вдобавок город небольшой, а барнабиты, хоть и считаются орденом духовно-рыцарским, до вина и девок всегда были охочи, так что стычки неминуемы. Да еще жара эта окаянная. Жители империи, если только они не местные и не карнионцы, полагали службу на Южных границах заменой ссылке. Местные – они к жаре привычные, а карнионцам из века в век вдалбливалось, что именно они, именно здесь держат щит империи от басурманских нашествий.
Вообще-то это была правда. Только сейчас войны не было. Мира тоже. Так, пограничные инциденты. Но, ей-богу, капитан Нитбек предпочел бы настоящую войну, но в краях попрохладнее. Побывали мы и там, знаем…
А может, это и впрямь ссылка, сказал он себе. Когда после возвращения из похода