Вот спасибо, Лёвушка!
– Так будет лучше, – выдавил из себя Ромашов. – Аркадий Валентинович тебе поможет. Делай, как он скажет, и все будет хорошо.
– Разговоры прекратить! – разозлился следователь. – Хватит мне тут договариваться! Ромашов, выйдите из кабинета! Вы не имеете права здесь находиться!
– Андрей Георгиевич, выйдите, – тихо попросил Журавушкин.
Тот сгорбился, словно старик, и, шаркая ногами, послушно направился к двери. Они остались втроем.
– Прежде чем вы объяснитесь со своей подзащитной, позвольте дать вам совет, – с иронией сказал Журавушкину следователь. – Уговорите ее признать свою вину. Суд это учтет. Я не хочу, Аркадий Валентинович, чтобы постановление, которое вы будете читать на официальном допросе вашей клиентки, стало бы для вас сюрпризом. Сейчас же я вас просто предупреждаю. По-дружески. Хоть вы и сказали, что защита и обвинение дружить не могут. Но честное слово, вы мне симпатичны.
После этих слов следователь тоже вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
– Садитесь, – Журавушкин отодвинул стул, чтобы Рара села. Та медленно опустилась на холодное пластиковое сиденье и невольно поежилась. – Вы курите?
– Да.
– Тогда курите.
– У меня нет сигарет.
Журавушкин увидел на столе у следователя начатую пачку и зажигалку и, вынув одну сигарету, протянул ее Раре.
– А что скажет хозяин? – насмешливо спросила она.
– Он бы вам сам предложил, если бы был здесь.
Журавушкин сел напротив нее и чиркнул зажигалкой.
– Маленькая взятка, – с улыбкой сказала Рара, затягиваясь. – За то, чтобы я не очень упрямилась. Ну-с. Я вас внимательно слушаю.
Ее маленькое лицо неуловимо изменилось. Журавушкин невольно ловил каждый акцент этой удивительно живой мимики.
– Спрошу прямо: это вы ее убили?
– Аркадий Валентинович? Я не ошиблась?
– Именно так, – слегка нагнул голову он.
– Что бы я сейчас не сказала вам, Аркадий Валентинович, это не имеет абсолютно никакого значения, – сказала Рара после глубокой затяжки и не менее глубокой паузы.
– Но почему? Если вы невиновны, мы будем отстаивать это, и с моим опытом и при помощи показаний Андрея Георгиевича, который искренне хочет вам помочь, вы вскоре выйдете на свободу.
– Вы так думаете? – насмешливо спросила она.
– Я в этом не сомневаюсь, – уверенно сказал Журавушкин.
– Вы, конечно, профессионал. Но с подобными странностями вы вряд ли когда-нибудь сталкивались.
– И в чем они, эти странности? – напряженно спросил Журавушкин.
– Да во всем. Ни вы, ни я, ни тот, кто вышел сейчас из кабинета, понятия не имеют, где находится истина. И вряд ли ее найдут. Вам не стоило браться за это дело.
Журавушкин так и не понял, о ком она, о Ромашове или о следователе? Кто этот третий, о ком она упомянула?
– Скажите прямо: что за сюрприз меня ждет? – напряженно