который помогал одной милой девушке, мертвой, кстати, поддерживать группу того самого ликана. Я уже говорила про бомбу? Очень она любопытная была, знаешь ли: чародейская, но со знаком очистителей, очень мощная. Веришь, я даже сейчас чувствую, как она во мне распаляется. Ты же не хочешь, чтобы я чисто случайно ее выпустила? Не хочешь, нет?
Рамон застонал, но вряд ли выражая этим согласие.
– Ты нравишься мне, Рамон, – продолжила чародейка, одной рукой застегивая на себе рубашку, – но мне очень не нравится геройствовать, не зная даже ради чего, и кого я это делаю. Понимаешь? Тем более, как ты правильно сказал, когда в дело вовлечены мои коллеги, беззащитные люди.
Гера отпустила вампира, и он пулей отлетел к противоположной стене, корчась от ожогов. Чародейка терпеливо подождала, пока он придет в себя и выпьет из фляги, которую достал из-за одной из полок, кровь. Кожа его быстро начала выравниваться. Он присел на пустой ящик и перевел дыхание.
– Я жду. – Гера закурила. Время шло, а дел у нее еще было много.
– Здесь говорить не безопасно.
– А я думала, что мы друг друга поняли, – заметила чародейка.
Вампир смерил ее тяжелым взглядом и провел рукой по кудрявым волосам.
– Аллен заверил меня, что он с парнями все зачистил на станции, – сказал он, – но сглупил, не проследив, чтобы ты туда не вернулась. Ты же понимаешь, что на хвост сели вам? Вы вывели…
– Кого? – перебила Гера, уже ощущая на вкус то дерьмо, в которое опустилась еще на ступеньку ниже.
Капитан чародейского спецназа, вампир, ликан в розыске, бомба, Микка не понятно, каким боком… Что-то ей подсказывало, что ступенек вниз было еще много.
– Здесь говорить не безопасно, – повторил он, выразительно посмотрев на нее.
Чародейка сбила на пол пепел, прикидывая про себя, на сколько ей еще хватит терпения слушать его шпионский бред. С другой стороны, Кунцевский сказал ей тоже самое на базе спецназа, а оснований доверять ему у нее было гораздо больше.
– Хорошо, – согласилась она, – но дай мне хоть что-то, с чем можно работать.
– Девушка твоя…
– Полина, – подсказала Гера.
– Полина, да. Она была одной из многих, кто помогал нам, но я не был ее координатором и, отвечая на твой следующий вопрос, я не знаю, кто он. Мы так не общаемся на прямую. Аллен может знать, но я не уверен.
– Кто еще может знать?
– Прости, Гера, но это все, что я могу тебе сказать сейчас. Я и так сильно рискую. После того, как ты прикрыла производство "Единорога" и убрала Октавию, многие из наших начали тебе симпатизировать, но также не всем понравилось, что ради людей ты убила одну из своих, так что уровень доверия к тебе пока средненький. Работай с тем, что есть, а там время покажет, на сколько близко мы сможем сойтись.
2.4
Дождь превратил улицы в обледенелые ловушки, предусмотрительно прикрытые туманом, с наступлением вечера выползавшем из подворотен и даже мусорных баков.
Гера любила свою работу, любила собирать из отдельных кусочков