улочками мимо Дома инвалидов до машины. Обедаем в любой кафешке или брассери и едем в музей Орсе. Ближе к вечеру гуляем по Люксембургскому саду. Успеваешь, мама, по карте…? Оля, следите за мной? Да-да, не забыл: по пути следования «берём штурмом магазины»… Ужинаем с шиком… в… – Он взглянул на свои заметки в телефоне. – В «Cafе du Commerce”. Я заказал там столик на третьем уровне ближе к атриуму. Исторический декор, атриум увит спускающимся каскадами виноградом. Ну, и бродим ночными улочками… до упаду… кто сколько хочет и может…
– Мне всё нравится! Сегодня тусуемся всей бандой! Одобрям-с! – заключил «совещание» член-корреспондент, дожёвывая свои тосты и багеты и допивая апельсиновый фреш.
… Следующим утром, отдохнувшие и выспавшиеся, наши путешественники решили вместе в первой половине дня сходить в Собор Парижской Богоматери, а после обеда разделиться на две половины: женщины идут в Лувр, а мужчины гуляют по набережным Сены и «вылавливают» что-нибудь в букинистических лавочках. Вчера Наталья Кирилловна и Оля настолько устали, настолько были «накрыты» впечатлениями, что не то что ночная прогулка, а даже набеги в магазины были весьма ограниченными. И сегодня бабушка и внучка намерены были дать «достойный ответ этому везунчику» деду, который в первом же магазине вчера с ходу купил себе три кепки, которые хотел найти в Париже. Он имел слабость к этим головным уборам. Все три похожи по модели, но одна – цветастая, разноцветными лоскутами четырёхугольников, правильных и неправильных и треугольников. Другая – серая в чёрных крапинках, из плотной фактурной ткани. Третья – тоже «восьмиклиночка», но с большим объёмом верхней части, да ещё таким, чтобы «я этот объёмчик мог “сбрасывать” налево-направо, как это делали парижские коммунары… вот, хороша… в центре пуговица, большой изогнутый козырёк. Хороша – видок щеголеватый и наглый! Уличный гуляка, хулиган, но мужественный и элегантный».
– Да, девушка, пожалуйста, в клетку… хорошо… бежевая… чёрная контурная, набивочка… неяркая… да, красавица, и такой же шарф… о! Отлично, и галстук-бабочку… да… из того же… – объяснял дед миленькой продавщице. – Ещё… шейный платок… да такой же… на замену.
Матвей Корнеевич надел это кепи с шейным платком и шарфом и не снимал до вечера.
– Ты, дед, – франт, красавчик! – искренне восхитилась Оля.
– Эх, внученька! Хорошо быть дедушкой, плохо одно: у дедушки жена – бабушка.
Он постоянно «подтрунивал» над женой, но всем было очевидно, как нежно и бережно пожилые супруги относились друг к другу. Дед дурачился: то он приляжет на лавку, изображая знаменитых парижских клошаров, то хватает Наталью Кирилловну, то Оленьку и начинает кружить их, напевая «Марсельезу», или Азнавура, или Дассена.
– Париж – праздник, который нужно всегда носить с собой! В Москве буду менять кепочки и вспоминать! Тебя, Наташка, вспоминать тоже буду, только тебе не мешает купить пару шикарных шляп! И чёрные лакировки-шпильки!
– Скажешь тоже! В такую погоду? – смущённо ответила Наталья Кирилловна.
– Ты