дальше. Я мало что помню.
Кроме мальчика.
– А ну убери от нее руки!
Он возник рядом с мужчиной, на фут ниже ростом, на сотню фунтов меньше весом. Он появился из темноты зала и ладошкой залепил взрослому пощечину.
И мужик отшатнулся. Вскинул руки, словно боялся мальчишки, словно тощие ручки могли рассечь его пополам. Попятился, виновато поскуливая, пока наконец не растворился во мраке.
– Он тебя обидел? – спросил меня мальчик. Тогда голос его был мягче.
Я покачала головой. Мальчик вздохнул.
– Не позволяй нолям так к тебе прикасаться. Им этого нельзя. Нельзя так прикасаться к нам. – Я не подняла голову, но знала, что он мне улыбался. – Не волнуйся, я не сделал ему больно. Мы защищаем нолей – и вообще весь Империум. А взамен они нам служат. Так было всегда. Маги защищают. Должно быть, тебя сюда прислали потому, что ты тоже можешь защищать людей.
Я еле-еле приподняла голову, увидела его ноги. И клинок, слишком большой для него, который волочился по полу. Мальчик поправил ножны, подтянув пояс на тонкой талии.
– Дорасту до него, как говорят, – пояснил он. – Но важно уже начинать упражняться. Выглядит, наверное, глупо, да?
Я, так и не подняв взгляд, смотрела на свои колени и плакала. Мальчик переступил с ноги на ногу, снова поправил меч.
– Тебя не отправят домой. Сколько ни плачь. Я пробовал.
Я ему не поверила. Он просто недостаточно сильно плакал. А я могла еще.
– А ты хочешь… пойти чего-нибудь поесть? Кухни уже закрыты, но для магов их должны открывать.
Я покачала головой.
– Ты же голодна?
Я кивнула.
– Тогда почему не хочешь сходить?
– А что, если придет мама или папа, а меня нет? Я должна ждать их тут, – ответила я сквозь слезы.
– Но они не… – Мальчик умолк, втянул воздух. – Можно, я тогда… подожду тут с тобой? Просто чтобы тебе не было одиноко?
Я помедлила. Потом кивнула. Он сел рядом. И мы вместе принялись ждать.
Еще до того, как я поняла, что никто за мной не придет, я все-таки взглянула на него. Его лицо было спокойным, глаза – ясными. Улыбка, как и меч, казалась слишком большой.
– Как тебя зовут? – спросил он меня.
Я ответила. И спросила его о том же.
И он потянулся к моей руке. И я взяла его ладонь. И не смогла вспомнить ни когда его пальцы превратились в семь черненых клинков, ни когда они пронзили мою кожу, ни сколько крови из меня вытекло. Но когда снова взглянула в его лицо, его рот был полон клыков, глаза стали черными провалами, и он проговорил сквозь алые потоки, стекающие по его подбородку:
– Меня зовут Джинду.
Я проснулась с криком. Вот только еще этого не знала.
Я не чувствовала под собой простыней, вымокших от моего же пота. Не видела льющийся сквозь окна слабый свет луны. И не знала, чей голос рвался наружу из моей глотки.
Голова была по-прежнему полна им. И, проснувшись, я по-прежнему видела перед собой черные провалы его глаз. Ощущала пронзившие кожу семь клинков. Чуяла запах хлещущей крови.
Крик