Собственно, этого и следовало ожидать. Лисандра всегда была среди девушек белой вороной и плохо вписывалась в компанию подруг – те просто не понимали ее. Она предпочитала мастерить стрелы, да так увлеченно, что пальцы покрывались мозолями. Дома она бывала редко, много времени проводя на воздухе, и ее обгоревший нос едва не светился в темноте.
Грегор вытянул руку, преграждая ей путь.
– Что такое? – удивилась она.
– Смотри…
От деревни их отделяло менее мили. Прямо впереди расстилалась небольшая поляна, лишенная какой-либо растительности. Ее окружали засохшие кусты и облетевшие деревья. А посередине поляны стояла старуха. Лисандра узнала ее: это была Талья, старейшая жительница деревни. У ног Тальи лежала убитая лисица. Сцедив кровь животного в деревянную чашку, старуха макала в нее палец и чертила на иссохшей, потрескавшейся земле какие-то знаки.
Ничего подобного Лисандра в жизни своей еще не видала.
– Что она делает? Что она там такое рисует?
– Четыре знака, – шепотом ответил Грегор. – Знаешь, что это такое?
– Нет, а что они значат?
– Это символы четырех стихий: огня, воздуха, воды и земли. – Он по очереди указал ей на треугольник, спираль, две волнистые линии и круг в круге. Потом сглотнул. – А я и не знал. Наша деревенская бабка… она, оказывается, ведьма! Она из древлеверов!
– Погоди, – нахмурилась Лисандра. – Наша Талья, которая от старости уже плохо соображает, она… ведьма?
Она ждала, что Грегор расплывется в улыбке и заверит ее, что пошутил. Но брат был абсолютно серьезен.
Брови Грегора сошлись к переносице.
– Кое-какие подозрения у меня были, а теперь вот оно, доказательство. Сколько же лет она хранила свою тайну! Ты ведь знаешь, что может произойти с ведьмой!
В странах, с которыми граничила Пелсия, ведьм отправляли на костер. Их вешали. Им рубили головы с плеч. И даже здесь, в Пелсии, ведьм почитали злом. Они приносили несчастье. Это они наложили проклятие, из-за которого страна скудела и чахла. А в Лимеросе многие полагали, что именно из-за ведьм королевство постепенно сковывал лед.
Лисандра припомнила, как Талья приняла известие о гибели Базилия. Старуха повела себя необычно. Она мрачно кивнула, отряхнула пыльные юбки и произнесла всего одно слово: началось.
Ее давно уже считали поглупевшей от старости, поэтому никто не обратил внимания на это странное высказывание. И только у Лисандры бабкино «началось» еще долго звенело в ушах, а по спине гулял холодок.
«Что началось? – поймав Талью за руку, спросила она. – О чем это ты?» – «Конец грядет, деточка, вот что. – Старуха обратила на нее взгляд водянистых, выцветших глаз. – Это начало конца».
Поэтому Лисандра не сразу ответила брату, а когда наконец заговорила, сердце у нее билось так, что кровь шумела в ушах.
– Древлеверы – это кто?
– Это те, кто поклоняется стихиям. Так велит древняя вера… Старше ее только сами элементали. А судя по тому, что мы тут видим, – он кивнул в