к нулю. Конфискация – это долгий процесс. Люди, бывает, годами живут в своих домах, причем без ежемесячных ипотечных платежей.
– Это не обсуждается.
– Но подумай о деньгах, которые мы сэкономим! Черт, да мы уедем отсюда с неплохой заначкой в кармане! Сможем вложиться в дом во Флориде поприличнее. Там куча предложений.
– Ты действительно считаешь, что кто-то даст нам кредит после такого? Наши счета окажутся во всех черных списках.
– Мои – да. Но не твой, – он мягко погладил рукой карман рубашки, где лежал номер страховки Майкла Рондо.
– А что насчет ценностей? Как мы будем учить детей выполнять обязанности?
– У нас есть полное моральное право не платить. Кредитор соглашается на определенные риски, когда предоставляет ипотеку.
– Что за бред…
– Оглянись, Грейси. Компании объявляют себя банкротами каждый день. «Кмарт»[9]. «Юнайтед»[10]. Иногда это единственное разумное решение для бизнеса.
– Мы не «Юнайтед»! Никому нет дела до того, что мы облажались.
– Тогда просто не будем говорить детям об этом.
– Блестящий план. А если в один прекрасный день мы придем к опечатанной двери? Что тогда? Как ты им это объяснишь? Пусть лучше конфискуют арендуемую недвижимость. Этот дом нам нужно сохранить.
– Этот дом был залогом для арендованных.
– Господи, Рэнди! Ты не думал хотя бы поговорить со мной, прежде чем заложить место, где мы живем?
Он сжал челюсть.
– Слушай, ты же никогда на самом деле не хотела знать, что происходит. Тебе подавай безделушки и деньги на расходы. Ты как ребенок!
Чуть позже, после того как мы разошлись по разным углам, я мыла посуду. Рэнди подошел, развернул меня и поцеловал – этого, как он считал, достаточно, чтобы сгладить конфликт. В этот момент я успела заметить маленькую белую каплю, свисающую с его носа.
– Не хочешь немного эхинацеи, милый? – спросила я, отстраняясь от него. – У тебя, кажется, началась хроническая простуда.
– Да ладно, Грейси. У тебя день рождения. Не будь такой.
– Какой?
– Мы не одни такие. Половина ипотек в стране не выплачивается.
– А я вот одна, если уж зашла об этом речь. Ведь пока я сижу здесь как на иголках, ты уезжаешь во Флориду. Если дела правда так плохи, мы должны поехать с тобой.
– Нет. Нет, вам лучше остаться здесь и начать собираться. Знаешь, обрубить все концы.
– А ты что будешь делать?
– Ну, зарабатывать нам на жизнь для начала.
– На жизнь? Ха! Так ты это называешь?
– То есть ты хочешь сказать, что я там чем-то другим занимаюсь?
– Вообще-то это был намек на то, что ты зарабатываешь мало, но теперь у меня появились сомнения. Есть что-то, о чем ты хочешь мне рассказать?
– Тьфу ты. Просто признай это, Грейси! Признай, что ты считаешь каждую грязную пеленку, чтобы потом попрекнуть меня ею. Большинство женщин сказало бы: «Ой, Рэнди, наверное, так скучает по детям! Ему должно быть так одиноко!» Но ты думаешь просто: «Рэнди – самовлюбленная