своей этой инициативы, но так как его не было, единственным способом её самоутверждения было винить бывшего мужа во всём. Так часто ведь бывает, что серьёзных, настоящих причин для развода и нет вовсе, – вот и начинаются придирки. Сначала, как водится, недовольство жизненными позициями мужа: «не можешь добиться… толкнуть… прогнуться… и прочее…». Эти трещинки, конечно, не приводили к мировоззренческим разломам, но из них потёк ручеёк обид, несправедливых, порой грубых слов, ну а уж потом – поток. Жена была практичным человеком, знающим твёрдо, что и как надо делать в той или иной жизненной ситуации, а Глеб рефлексировал с юношеских лет. Во всём талантлив, сплошной отличник, одинаково получающий призовые места на олимпиадах по литературе и математике. В общем, рыхлый субъект! Проучился на мехмате МГУ два курса, бросил. Поступил в МГИМО, на третьем курсе женился, закончил МГИМО, поработал атташе в Таллине, не понравилось. Бросил дипломатическую службу, но ещё долго работал в аппарате МИДа, защитил кандидатскую, затем докторскую диссертации. Теперь четыре года работает профессором в МГИМО. Читал сначала курсы по социологии коммуникаций, конфликтологии, затем курс по связям с общественностью, сейчас – международной журналистике. Недавно ему стукнуло сорок три – уже совсем взрослый дяденька. Но ему скучно, неинтересно, не «вкусно». Аппетит вызывают только игры. Он «профессионально» играет в карты (преферанс, покер и пр.) и шахматы. Причем профессионально не в смысле турниров, а в смысле специальной подготовки к каждой игре (составление астрологической и нумерологической карт, психологического портрета каждого из противников). А радость? Радость дарят не победы в играх. Радость и праздники дарят путешествия. Он, уже многоопытный человек, не уставал открывать мир, углубляться в изучение всего нового. Он чувствовал тайну мира и хотел, жаждал познать коды этой тайны. Хотя бы часть. И ещё хотел приключений – настоящих, дерзновенных. Сейчас вот он с трудом договорился со своим заведующим о том, что ассистентка заменит его на зачётах, пока он на четырнадцать дней съездит на курорт. Завкафедрой ворчал: «Курс у тебя трудный, аккуратненький такой, деликатная вещь – международная журналистика». Ему под восемьдесят, он педант, глуховат и не способен заметить, что журналисты давно «несут» не просто «беспардонную» кривду, а наглую ложь и бред. Но зрение у академика неплохое: «Попроси свою длинноногую хоть юбку на зачёты подлинней надеть». «Хорошо. Всего два зачёта, а к своим экзаменам к концу июня я вернусь». «Ладно-ладно… Твоя эта… хоть зачёты помилосердней поставит. Ты-то известный инквизитор».
Заведующий знал, что ездить в конце мая в Карловы Вары – Глебова традиция. Двенадцать лет с парой-тройкой годичных перерывов. А работник он ценный, очень добросовестный, много ведёт методической, научной работы, берёт кучу дипломников, блестящий лектор.
Да, Глеб Сергеевич любил в мае Карловы Вары: цветущий миндаль, акации, тёплая, ещё не жаркая погода. Два первых раза он ездил на курорт с женой (у неё были неполадки