мисс, я вас нашёл. Услышал крик, по пути на работу, и кинулся в дом. Простите, пожалуйста, мне пришлось вторгнуться. – тут же извинился он, хоть извиняться он и не должен.– Не представляю, что случилось, но ваша рана была ужасной. Хорошо, что врачи вовремя срастили вам кости. Пять переломов… ужас какой!
Его голос такой спокойный, тёплый, хрипловатый, склеивал глаза и успокаивал. Боль понемногу проходила, дышать становилось легче. Я не успела спросить, кто меня заберёт от сюда, и просто уснула, чтобы совсем скоро снова проснуться.
– Инесса, мы так переживали! – звонкий голос раздался прямо над ухом. – За тобой глаз, да глаз нужен! Сумасшедшее ты существо! Невероятно дурное!
– Не бегать по коридорам! – эхо отскочило от стен где-то в коридоре.
Окончательно проснувшись, я увидела девушку, безумно похожую на мать. Настолько, что спросонья их образы перемещались перед глазами. Лишь их цвет волос и возраст отличались. Яркий рыжий цвет не оставлял сомнений, что по мою душу пришла Фира. Пришла, чтобы забрать в свой уютный дом, где всегда царит аромат выпечки.
Приподнявшись, я заметила, что ребра практически не болят, лишь тянущие ощущения, как после хорошей тренировки, выдавали травмы.
– Тихо, тихо, мисс, не торопитесь, – я обернулась, чтобы увидеть фолка, который все это время находился тут.
– Вот именно. Леди, мисс, пройдите со мной, обсудим условия выписки. Ты, – из неоткуда возникшая врач обратилась к пожилому мужчине, – Помоги пациенту, – бросила она, мне захотелось ей врезать, и забрала женщин с собой.
Фолк помог мне сесть, а сам достал из тумбочки мои, уже чистые, вещи. Обычные клетчатые брюки, рубашка, туфли на плоской подошве. Мужчина порылся в карманах халата и положил наверх еще что-то. Я с удивлением поняла, что это маска.
– Она была на тебе, я подумал, что она тебе дорога. Ты не хотела ее отдавать, даже в бессознании, – он хрипло рассмеялся. – Лучше отдать ее сейчас, потом точно не смогу.
Я быстро-быстро оделась, чтобы спрятать разноцветную ткань в карман брюк.
– Почему? – третий глаз взглянул на меня пронзительно, длинные уши прижились к макушке. Двадцать пять, все-таки, подумала я, фолк прожил двадцать пять лет, из отведённых ему тридцати.
– Я просто не успел добраться до работы, перед час пиком… – сказал он, стараясь не выдать тот ужас, которым за секунду наполнилась магия вокруг, голосом. Из-за меня доброго человека накажут. Он же ни в чем не виноват! – Это не из-за тебя, правда. Сам виноват.
«Вы ни в чем не виноваты! Виноват сектор, правительство, закон, равнодушные люди! Но вы ни в чем не виноваты!» – хотела воскликнуть я, но не могла. Не имела права никого обвинять, пока сама ничего не сделала. И не успела бы.
– Инесса, пошли, пошли! Дома мелкая уже пол дома разнесла, пока нас не было. Какой кошмар, а мне потом убирать, – Фира взяла меня под локоть. – Кстати, тебе запретили тренироваться, как минимум,
неделю, так