Ницше
В сравнении все выглядит наглядней,
И рост, и вес, порядочность и честь.
Кто эталоном был, покажется нескладной
Пародией тому, кто ненавидит лесть.
В критериях оценок, плох кто, кто хороший,
Единого нет мнения, параметров, границ.
Всё так условно: снег назвать порошей,
Душевными уродами, тех, без изъяна, лиц.
В сравнении выглядит всё гораздо правдивей
И, как сезоны мод, критерии столь зыбки.
За эталон Джоконду представить справедливей
Не за красоты внешние, а за её улыбку.
Не обижайтесь, если кто-то вас назвал уродом —
Он эталон уродства, исправить что нельзя.
К примеру, в шахматах, уверенным проходом,
Пешка, хоть невзрачна, превращается в ферзя.
Я радуюсь весне
Я радуюсь весне сейчас иначе,
Как будто мир открылся в первый раз.
Моя душа поёт, словами плачет —
Неужто в разуме моем сбой получился фаз?
Но, нет, ни буйств и нет истерики в словах,
Печали нет и криков от восторга,
Я просто радуюсь, что все ж пока в ладах,
И с головой своей, и с бесом нету торга.
Пока я жив, я радуюсь ещё тому:
В окошке солнца первому лучу,
Вам, девушки-красотки улыбаюсь посему,
Открытой грудью я встречать весну лечу.
Авантюрист?!
Авантюрист, я?! Может быть, немножко,
Когда тебя я за собою в даль повёл:
Ты не хотел идти, стонал и топал ножкой,
А я хотел, чтобы в тебе талант расцвёл.
Посылы же мои имели здравый смысл,
Верней – зерно, проросшее в сознанье.
Я сохранил его всё в целости от крыс,
В той первозданной форме мирозданья.
– Мне скажут: – Глуп, старик! Вознёс себя, что Бог.
Ты не гневи авантюризмом сим Творца!
– Ты, добрый человек, прости! Я бы не смог
Взять только для себя из мудрости ларца.
С тобой я поделюсь всем тем, что Бог мне дал,
А ты противишься… Тебя я не пойму.
Подобно ведь себе Господь и нас создал,
А дар, что зарождён в тебе, достанется кому?
Не называй авантюристом ты меня,
Ведь взгляды мои, точно не утопия.
Не тыкай перстом в спину, изыскано кляня…
Такая вот, как видишь, философия.
Авантюристом не зови-ка ты меня,
Уж лучше так, как есть – первопроходцем.
В том, что хочу тебе добра, в чём тут вина?
Жить в счастье нам дано под общим солнцем.
Дождь воспоминаний
Барабанит дождь, дождь воспоминаний
По памяти моей, что по оконному стеклу.
Ведь было в жизни всё: и миг в любви признаний,
Под свечи, бокалы вина у нас с тобой к столу.
Память, наша память, словно кинолента,
Она в старых бобинах – не на дисках и «флешках»,
От раннего