Эрнст разбирался с такими вещами быстро, но сейчас сказывалась усталость, сконцентрироваться не получалось и потому, что мысли о делах радостно подпрыгивая разбегались от того, что Йоле наконец-то с ним, ну или почти с ним. Главным было именно это, а не бумаги, даже самые важные! Если подумать, то все эти дела были только ради неё, ради того, чтобы она обратила на него внимание, ради её улыбки. Кроме бесплатной помощи, это для смысла быть врачом и просто человеком, хотя и это тоже, если копнуть поглубже – ради неё. Вельден задумался не о насущных делах корпорации, а о том, чем мог порадовать или удивить Йоле. Нет, так категорически нельзя! Чтобы ничего не напутать вызвал своего заместителя Юрия Анатольевича, начальника юридического отдела и экономиста. Обрисовал ситуацию в общих чертах, вручил им дела и отправил работать, предупредив, что его не будет примерно неделю. Как ни странно, подчинённые не обрадовались предстоящему отсутствию начальства, постоянно требующего детальных отчётов и сующего свой нос везде.
Следующие два дня прошли относительно спокойно, в смысле без эксцессов. До выздоровления далеко, но прогресс налицо: анализы почти в норме, физиология восстановилась, тибетская мазь помогла с синяками, швами и ссадинами. И Йоле не предпринимала новых попыток бегства, но и ничего не хотела. Только усиленно демонстрировала неуёмное желание ходить самостоятельно, что очень радовало, но и настораживало одновременно. Ещё появился странный бзик, она за день раз по десять чистила зубы, и с каким-то остервенением умывалась и мыла руки. Так хотя бы на время появлялось ощущение освобождения от смрада подвала. Аппетита не было вообще, но она через силу съедала всё, что приносили. Королёвы заходили пока только на осмотры, дел много. Друзья были начальниками под руководством ещё более занятого и строгого начальника.
Йоле пока осмотрела только отделение реанимации, но сразу заметила, что персонала немного и все чётко знают, что и когда делать. А ведь клиника хирургического профиля и все двенадцать палат отделения, за исключением палаты напротив, заняты послеоперационными больными. Никакой суматохи, беготни и стерильная чистота. Но суровых санитарок со швабрами и тряпками не видела ни разу. Уборку делали две уборщицы посменно с помощью странных абсолютно бесшумных моющих пылесосов, пульверизаторов и влажных одноразовых салфеток с приятно пахнущим дезраствором. Все процедуры и манипуляции делаются строго по расписанию. Каждый медицинский инструмент находится в строго определённом месте, лекарственные препараты тоже. Инструменты, даже многоразовые в индивидуальных упаковках, разложены в специальных шкафах с постоянной дезинфекцией ультразвуком. На дисплеях аппаратов – ни единого отпечатка пальцев, хотя прикасаются к ним часто. А спецодежда, такая красивая и практичная! Как будто для каждого сотрудника шилось индивидуально. Очень интересно! Если так и в других отделениях, то Йоле, пожалуй, теперь согласилась бы на предложение работать здесь. Решив, что как только выздоровеет, то спросит. На том и успокоилась.
Она