мероприятие, нас ожидал Рома. В неизменно облегающей футболке и низко посаженных джинсах, что так красиво сидят на его узких бедрах.
– О чем смеётесь красавицы?– Рома оттолкнулся от двери и хищно посмотрел на меня, от чего спёрло дыхание.
Знаю, как ему нравится, когда на мне белая блузка и красная юбка-карандаш.
– О тебе, милый. Юля считает, что ты не достаточно хорош для таких как мы!-слегка иронизируя взмахнула рукой.
Рома подошёл ко мне и, наклонившись, мимолётно поцеловал в губы. Но в эту игру играют вдвоем! Прильнула к мужскому телу и ноготками прочертила линию к поясу на джинсах, почувствовав как под рукой напрягаются мышцы.
– Конечно, милая, разве с вами можно тягаться? Пойдёмте, несравненные мои, там заняли места для нас,– напряжение в голосе сдает его состояние и мое внутренне я, несомненно, может ликовать.
Потянув меня за руку, втянул нас в забитый людьми актовый зал. Рома быстро отыскал друга, что так учтиво занял нам места. Но, к моему счастью, только два. Так что, с чувством своего триумфа, уселась на колени к Роме, не забыв слегка поерзать и удобно разместить свою пятую точку.Парня на долго не хватило и, обхватив мою талию, прижал к себе, надёжно зафиксировав. Но счёт точно два-один в мою пользу!
На сцене, после оглушающего визга микрофона, нас попросила о тишине и внимание Зинаида Ивановна. Статная женщина сорока пяти лет, напоминающая по внешности оперную диву. Мы так за спиной ее и называем: «Дива».
– Дети, у нас сегодня важный гость – Михаил Станиславович Орлов. Он хотел бы поздравить наших выпускников и пожелать им доброго пути. Поаплодируем!
Под громкие аплодисменты, на сцену вышел мужчина лет тридцати. Он не идёт, а словно плывет с поднятыми глазами, смотрящие на нас с высока.Идеальный костюм не скрывает его мощного тела с широкими плечами. Издалека видно, что в нем кроется сила и власть. Он словно сошёл из мужского журнала. Я ненароком всмотрелась в его строгое лицо, слепленное скульпторами. Мне стало не по себе от ледяного взгляда, брошенного на нас со сцены. Страх граничащий с любопытством, не может не взволновать.
Он никак не вяжется на фоне потускневших и пыльных декораций, что пережили здесь несколько поколений. Словно очутился здесь по недоразумению, по ошибке судьбы.
От осмысления происходящего на сцене меня выдернуло нежное касание по шее. Ромка залез под блузку и ноготком провел по чувствительной коже, вызвавсмех от щекотки. Я залилась румянцем от прикованных к нам взглядов и намереваясь отомстить, плавно скользнула по коленкам. Рома привлек меня за подбородок и шепнул на ушко:
– Дашь, давай свалим отсюда. Не хочется смотреть на очередного толстосума. Можем уйти в город, там вчера включили фонтаны,– мурашки по коже от его голоса.
– Я не против, только надо теперь просидеть выступление, чтобы уйти незамеченными,– надула губки и приникла плотнее к парню.
В это время Михаил Станиславович заканчивал свою пламенную речь, причем по его лицу трудно разгадать хоть одну эмоцию. От такой