амнистия всем лицам, репрессированным органами Советской власти, роспуск колхозов и восстановление частной собственности. Воззвание было написано в резко антисоветском духе…
Они были напечатаны в виде листовок, на одной стороне манифест, а на другой – воззвание… Я – Мосин, и Каминский полностью одобрили текст манифеста и воззвания и их выпуск. Заручившись нашей поддержкой, Воскобойник поставил перед нами задачу – размножить манифест и воззвание и распространить их за пределами Брасовского района»[78].
Очевидно, что на этом этапе Воскобойник никак не согласовывал свою политическую деятельность с представителями оккупационных властей. Об этом говорится в отчете тылового района 2-й танковой армии от 7 февраля 1942 г.: «Самостоятельное образование сильных вооруженных отрядов местных жителей или иных групп с собственной политически неконтролируемой программой – к примеру, Национал-социалистической партии “Викинг” к югу от Навли – новое явление, которое вне сомнений заслуживает внимания… Неизвестно, соответствуют ли цели этой партии целям немецкого политического руководства… Эти лица фанатичны, заряжены энергией и способны добиться заметного влияния»[79].
Тем не менее, «инженер Земля» отлично понимал, что санкция немецких военных необходима (хотя бы исходя из риска подвергнуться репрессиям со стороны оккупантов). Поэтому сразу же после публикации манифеста он уполномочил Каминского и Мосина уведомить военные власти о своей инициативе, якобы снабдив свои инструкции патетической фразой: «Не забудьте, что мы работаем уже не для одного Брасовского района, а в масштабе новой России. История нас не забудет»[80].
Мосин свидетельствует: «С целью легализации создаваемой нами партии и распространения манифеста Воскобойник поручил мне выехать в Харьков, а Каминскому – в Орел и Тулу, установить связь со штабом фронта немецкой армии и добиться разрешения деятельности партии… В тот период времени мы не знали места дислокации штаба фронта немецкой армии. Исходя из этого, Воскобойник решил направить нас обоих в разные направления. Наряду с этим Воскобойник поручил мне и Каминскому по пути следования в городах, селах и деревнях проводить собрания и митинги, распространять манифест и создавать ячейки… Лично я через Дмитровск и Дмитриев направился в Курск с тем, чтобы получить там разрешение на поездку в Харьков. Несмотря на все предпринятые мной попытки провести в указанных городах собрания, мне ничего не удалось сделать, поскольку немцы этому воспрепятствовали. Ортскомендатура Курска отказала в выдаче мне пропуска и рекомендовала поехать в Орел, где в то время размещался штаб фронта немецкой армии… Прибыв в Орел, я обратился к представителю отдела пропаганды штаба армии майору Лон с просьбой зарегистрировать нашу партию и разрешить ей заниматься политической деятельностью. Лон мне ответил, что отдел пропаганды штаба армии не уполномочен решать такие вопросы, и предложил обратиться непосредственно