ждущие, когда с них снимут оковы. Они тут не час, не два и не три. Одни неделями, другие месяцами, а третьи вообще годами…
Картина вырисовывалась не самая радужная. Похоже, что семейная пара отшельников брала детей разных рас из приютов, после чего их сажали в этот подвал. С кого-то брали материальную выгоду – к примеру, у эльфы отрезали локоны и продавали на ярмарках. Других приспосабливали к мелкому труду – конструирование разных моделек, амулетов, украшений и всякой всячины. А некоторым везло меньше. В том, что у этой семейной пары с мозгами не все в порядке, я не сомневалась, но как старший следователь планировала настоять на смертной казни. Благо судьи обычно прислушиваются к тем, кто курирует дело.
Спустя несколько часов, когда мы с Бираном наконец выбрались на воздух, прибыла помощь. Всем детям требовалась внимание лекарей, каждый из них был слаб, с трудом стоял на ногах. И пусть их глаза слезились от солнечного света, на губах все равно застыли улыбки и вера в лучшее будущее. Они старались даже не смотреть на своих мучителей, которых стража держала чуть в отдалении.
Прибывшие следователи взяли на себя обязанность сопроводить детей до повозок, а самих отшельников к месту заключения. И кто же знал, что день только начинается. И чем дальше – тем «веселее».
Глава 4
Весь обратный путь до отдела мы с Бираном молчали. Каждый из нас боялся начать разговор. Я хотела поскорее забыть, что увидела в том самом подвале, но прекрасно понимала, что эта сцена еще не раз придет ко мне во снах. Не раз всплывет в воспоминаниях страшными образами. Не раз вопьется в память ледяными иголками ужаса.
– Кир, если ты хочешь поговорить… – неловко начал Биран, когда мы почти доехали до работы.
– Нет, все в порядке, – сдавленно ответила я. В горле образовался комок, на глаза навернулись слезы, но рыдать при напарнике не хотелось – он и так терпит мои истерики чаще, чем мне следовало бы их устраивать.
– Ты просто помни, если что… – Биран неловко положил руку мне на плечо.
Повозка со скрипом затормозила. Чарсорры, подающие заклинание остановки к колесам, прохудились, и вознице приходилось рассчитывать тормозной путь заранее. Казначей вечно скупился на финансирование районных отделов, зато центральному околодворцовому доставались самые лучшие кареты и чарсорры первой копии. Нам же приходилось довольствоваться полуразваливающимися сотыми, а то и тысячными.
– Спасибо, – прошептала я и, утерев влажные дорожки с щек, вышла на улицу.
Зайдя в кабинет, мы увидели Элександа, точнее, его филейную часть, торчащую из нашего тайника. Дорвался-таки!
Пару недель назад мы с Бираном, шутки и эксперимента ради, опробовали сейфовые чары и сконструировали в боковой стене небольшое углубление, скрытое от посторонних глаз. Прятать было нечего, потому мы запихнули туда всякое ненужное барахло и печенье, припасенное на самое голодное время. Ну а чего полке пустовать, когда в кабинете и так мало места?
Элександ, следует отметить, раньше специализировался