Ни словечком не обмолвилась, ни намеком. Леночка все вздыхала – ах, Фаина, вы наш ангел-хранитель, ах-ах-ах! А на свадьбу меня пригласить забыли…
Сестра моя не перестает меня удивлять. Сегодня утром разбудила меня громким звуком трубы (должна отметить, что талант имитатора у нее превосходный). Когда же я, испугавшись от неожиданности, вскочила, сестра скомандовала басом:
– Равняйсь! Смирно!
И, отсалютовав шваброй, отдала мне какой-то сумбурный рапорт, называя меня «товарищ генерал».
Сестра моей парижской подруги Виктории сошла с ума в одночасье. Легла спать нормальной, а проснулась безумной. Врачи сказали, что причиной стало кровоизлияние в мозг. Я очень испугалась, накинула халат и хотела уже бежать за помощью к соседям, как вдруг сестра успокоилась, вернула швабру на место и сказала мне, что сегодня здешний военный праздник, день армии и флота. Чтобы успокоиться, я пила кофе с коньяком натощак, и потом у меня полдня шумело в голове. Как тут не вспомнить историю купца Иорданова, который на Рождество решил напугать свою жену и переоделся для этого чертом – надел наизнанку кучерский тулуп и вымазал лицо сажей. Впечатление на свою несчастную супругу он произвел настолько сильное, что оно, это впечатление, стало последним в ее жизни.
Что за напасть – посреди зимы истинное нашествие тараканов. Заполонили всю кухню. Сестра уверяет меня, что их нарочно разводят в булочной.
– Это секретные опыты, – утверждает она. – Ввиду нехватки изюма для булочек выводят особый вид сладких на вкус тараканов. Их кормят сахарной пудрой и крошками от meringue.
Не знаю, чему можно верить, а чему нельзя. Сестра наслаждается моей растерянностью. Ей нравится меня разыгрывать. Рассказывает, например, что знакома с внебрачным сыном Сталина, который работает каким-то начальником на радио.
Сестра привозила к Полине Леонтьевне какого-то очень известного врача, был консилиум. Вернулась расстроенная. На мой вопрос ответила: «Дос лебн из ви а шминесре – ме штейт ун ме штейт биз ме гейт ойс!»[24] – и расплакалась. Я тоже плакала.
Сегодня – первый день весны, но весны совсем не чувствуется. Я уже освоилась настолько, что самостоятельно сделала закупки к Пуриму – купила вина и муки с маргарином для гоменташен. Все остальное, включая варенье, у нас есть. Ни мне, ни сестре не следует есть сладкое, но тем не менее мы постоянно это делаем.
– Пурим из ништ кейн йонтев ун куш ин тухес из ништ кейн клоле[25], – это первое, что сказала сестра, когда мы сели за стол.
Мои никудышные навыки кулинара стали виной тому, что гоменташи прохудились в процессе готовки и варенье вытекло из них. Чтобы скрыть свой позор (дело было в отсутствие сестры), я собственноручно перемыла всю посуду и отскребла противень. «Не пела лягушка соловьем, так и не стоило начинать», – говорила в таких случаях мама. Закончив заметать следы (еще одно газетное выражение, все преступники заметают следы, но тем не менее оказываются