строить красивые дома, санатории, Дворцы пионеров и стадионы. Для девушки, как ему представлялось, важнее знать каноны Витрувия и Палладия, чем попадать из винтовки в размалеванный кусок фанеры. Когда они вышли из тира, он спросил у Камиллы, где она так ловко научилась стрелять, на что она небрежно ответила:
– Брат с раннего детства брал с собой в тир. У меня ведь сестер нет – братья, мужское общество. Спартанское воспитание. Рустам серьезно готовился к службе в армии. Там ему эти навыки пригодились. Я училась у него, изучала вместе с ним «прицелы простые и оптические», «деривации, траектории, влияние на полет пули атмосферных и температурных условий» и прочие баллистические премудрости. Да и это (она прикоснулась к значку «Ворошиловский стрелок» на своей блузке) к чему-то обязывает. – Камилла с минуту помолчала, затем повернула к Васе серьезное лицо:
– Неспокойно на наших границах, Василек. Гитлер не остановится, пока не захватит всю Европу. А нам деваться больше некуда, как только поджидать такого зубастого зверя во всеоружии, чтобы задать ему «перцу», если сунется. Я твердо решила для себя: пойду в военное училище. Туда девушек берут – я узнавала. Хочу выучиться на связиста. А навыки стрелять не помешают!..
– А как же архитектурный? – спросил девушку Вася.
– Ты газеты читаешь? – вопросом на вопрос ответила Камилла.
Домой Вася возвращался мимо школы уже в сумерках. Откуда-то со стороны стадиона он услышал шум, детский надрывный плач и грубый мужской голос, переходящий на крик и брань. Вася свернул с дороги на школьный двор, перепрыгнул через ограду из подстриженных кустов, раздвинул ветки сирени, дико разросшейся возле футбольного поля. У стены примыкающего к стадиону здания он увидел плачущего парнишку лет восьми, а рядом с ним Пашку, который хватал мальчишку за руки, тряс за плечи, выкрикивая матерные слова. Парнишка в чем-то оправдывался, всхлипывая и заикаясь, но обидчик его не слушал и продолжал трясти мальчика. В одну секунду Вася предстал перед Пашкой:
– Не тронь пацана! – Он отцепил Пашкины руки от плачущего мальчишки, и тот, воспользовавшись благоприятной ситуацией, вывернулся из рук Пашки и дал стречка.
– Твое какое дело? Что тебе здесь надо? – зло прищурился Пашка и, целясь в скулу, коротко ударил Василия. Вася не ожидал такого поворота событий. Молниеносным движением Вася ловко поймал и завернул за спину Пашкину руку.
– Отпусти! – прохрипел Пашка, пытаясь вырваться. Но Вася крепко держал его . Наконец он отпустил Пашку. Тот по-кошачьи отпрыгнул в сторону, плюнул себе под ноги, сверкнул цыганскими глазами.
– Свидимся, – коротко бросил он и, перепрыгнув через кусты, растаял в сумерках.
Пашка Солонарь не заставил себя долго ждать с обещанным «свиданием». На перемене следующего дня мальчик из 5-го класса протянул Василию записку и тут же куда-то исчез. В записке было указано место и время за школой на заброшенном пустыре. Это был вызов, на который