осуждал то мать, то отца. По нему, так оба жили неправильно. Еще в школе он подсчитал, что выгоднее всего быть поближе к руководству. К директору школы, например, или к завучу. Вести какую-нибудь общественную работу, тогда хорошие оценки достанутся малой кровью. Не выучил урок – поставят не двойку, а точку. Верещагин ведь общественник, занят был, сценарий новогоднего вечера с завучем по внеклассной работе обсуждали. А потом трудовой лагерь, Верещагин-то комсорг. Правая рука начальника этого самого лагеря. Надо съездить туда, домики посмотреть, расписать народ по бригадам, продумать досуг. Без Макара как без рук. Вот и ставили ему оценки не за знания, а уже тогда, в школе: за статус.
Из точных наук разбирался Макар только в математике, в том, что касалось подсчетов. Алгебра была его родной стихией. Но ни физика, ни химия, ни даже геометрия ему не давались. Над сечениями Верещагина учитель скептических хмыкал, сказав как-то при всех, что у «нашего общественника абсолютно отсутствует пространственное мышление». Макар ничуть не обиделся. Он это с детства усек: на начальство обижаться нельзя. А от учителя зависел средний балл аттестата. Поэтому Верещагин над шуткой посмеялся вместе со всеми, и был вполне доволен четверкой, которую ему в итоге вывели.
Вуз он выбирал исходя из своих способностей. Верещагин решил стать экономистом. Или бухгалтером.
Но в девяностом, когда Макар оканчивал школу, все вдруг резко изменилось. Советский Союз развалился, партийные бонзы ринулись массово сдавать партбилеты, и комсорги стали не нужны, равно как и высшее образование вдруг резко обесценилось. Кандидаты наук и даже доктора пошли из своих академий и НИИ на рынок, торговать. А в стране начался бандитский беспредел.
Макар быстренько подсчитал, что бандитом быть невыгодно. Очень уж рискованное это занятие. Бандитские группировки вели беспрерывную войну, и ближайшее кладбище стремительно прирастало крестами, которые уже не вмещались за ограду. Параллельно все бандиты отстреливали бизнесменов, которые отправлялись на то же кладбище. Там они ложились рядом, при жизни непримиримые враги, а теперь имена и даты на памятниках, погодки, ровесники, бывшие одноклассники и однокурсники…
Макар в эту кашу лезть не хотел. Не с одной стороны пуля прилетит, так с другой. А Макар все риски хотел исключить. И он пошел учиться на юриста, а вскоре пристроился помощником депутата, по знакомству, разумеется. Прилежного юношу, который большей частью помалкивал и был аккуратен с документами, заметили. Макар, который предпочитал держаться поближе к руководству, безошибочно находил лидера. Сам он в лидеры никогда не рвался, потому что это было невыгодно. В итоге, поднимаясь все выше и выше по ступенькам чиновничьей карьеры, Верещагин стал одним из замов префекта в московской управе. Железным вторым, с которым всегда приятно было работать. Место хлебное и работа непыльная.
Взятки он брал аккуратно, и всегда знал меру. Верещагин был талантливым взяточником. Не намекал, не выжимал, не выклянчивал. Он просто обставлял все так, что просящий просто не мог не дать ему