умирать – Бижка к тому времени вообще понимали с полузвука. И, говорят, тогда встали все. И смотрели в небо, которое сегодня дарило им избавление. Никто не побежал, не спрятался, не скрылся, а только каждый крепче сжимал в руках свое оружие, чтобы с ним войти в чертоги с валькириями, предназначенных только настоящим воинам. Каждый. Никто не шевельнулся – ни командиры, ни солдаты, ни повара, ни шофера, ни смутьяны, ни даже трусы. Нельзя было трусить. И всех их вместе смело огромным валом… Вместе. Именно вместе… Да… Намного позднее я узнал судьбу Бижка – его к тому времени знал едва ли не весь фронт. Кроме самого его имени.
Фронт теперь знал этого пса под именем Божок…
Бойкие бои
– Помнится, я рассказывал тебе о страхе. Думаю, теперь будет уместно рассказать о бое.
Бой для солдата каждый раз разный. И для каждого солдата один и тот же бой – разный. Для одного он – непреодолимое препятствие, для другого – кара небесная, для третьего – возможность отомстить. Для меня он был испытанием. Всегда. Без исключений. Ну, или работой…
Было ли это маленькое столкновение или полномасштабная мясорубка с целью прорыва на огромной территории – неважно. Начало любого боя всегда одинаково – ступор и молитва. И страх. Самый страшный бой – тот, что перед боем. Бой сам с собой, бой за самого себя. От исхода того сражения зависит, в какую сторону ты побежишь после сигнала к атаке.
Я сам всегда выигрывал этот бой. Но, поверь, цена каждой победы была весьма высока! И я не буду вспоминать те случаи, когда я непозволительно долго оставался в окопе вместо рывка навстречу смерти. Смерть ждала меня и в том самом окопе, только с тем отличием, что ее принесут мне свои же, специально обученные люди.
Однако если ты уже побежал на ватных ногах вперед, навстречу врагу, то сковывающий тебя ужас отступает. Ты уже победил, он уже проиграл. Он уже не нужен, поэтому бежать вперед всё легче и легче. А ужас, так как он всегда тяжелый и липкий, неизменно отстает. Хотя все равно страшно, и ты каждую секунду ожидаешь схватить своими потрохами разъяренное железо. И тявкающий позади ужас постоянно напоминает тебе об этом. Тем не менее, ты уже не во власти его. Поэтому в бою бояться легче.
Вокруг тебя бегут такие же, которые боятся, но бегут. Бегут и тру́сы, которые сделали ставку в этой гонке и ждут лишь того момента, когда шарик остановится. На красном… или на черном. Трус отличается от меня тем, что он постоянно кормит тот ужас, который его стремится покинуть. И ужас соглашается составить компанию бедолаге еще на несколько минут. Трус почему-то считает, что страх – его единственная сильная сторона. Но это не так.
Солдат всегда знает, что самое болезненное место в его теле – живот. Поэтому ты никогда не увидишь атакующего бойца, постоянно прикрывающим свои голову или грудь. Солдат всегда прикрывает живот, и лишь в редких случаях, когда неподалеку вонзается разрывной снаряд, бегущий человек с ружьем на короткое время вскидывает руки, чтобы затем тут же вернуть их поближе к причиндалам.