она чем-то напоминала мне Энабел, хотя та скорее была похожа на дикую кошку, в то время как Адрэа была певчей птицей.
Вечером я впервые оказалась в узком кругу свиты императора. Амирош научил меня играть в ту-рам – настольную игру, напомнившую карты, хотя вместо них использовались дощечки, как в домино. Я потягивала вино, ловко кидала дощечки на стол и старалась показать всем, что чувствую себя вполне комфортно, следя исподтишка за советниками Атамурлана.
Сам император в тот вечер пресек все разговоры о делах, но обещал переговорить со мной наедине на следующий день. Он много пил, курил сигары, а потом даже пустился в пляс с наложницами, выпущенными в зал для развлечения высокородных лиц. Я с удивлением заметила, что вместе с девушками пришли и два весьма привлекательных парня, которых очень быстро «прибрала к рукам» Синая. Я незаметно наблюдала, как она с поистине хозяйским отношением обращалась с рабами, кормя их фруктами, в то время как они жались к ней, словно верные псы. Эта картина вызвала во мне неожиданное отвращение, а Синая разонравилась еще больше. Она явно чувствовала себя здесь как рыба в воде, и смотрела на окружающих с легким высокомерием.
Я уже во второй раз поймала себя на мысли, что невольно завидую ей – этой чужестранке, ставшей одной из приближенных императора и получающей максимальное удовольствие от жизни при дворе.
«Удивительно, всего два дня назад я следила за этой вакханалией с презрением, стоя на веранде в простом платьице, а сегодня сама уже участвую в ней», – думала я, в очередной раз размышляя о кардинальных переменах в своем положении.
Однако я не ощущала удовлетворения. Тогда я завидовала приближенным императора, потому что не была одной из них, хотя чувствовала себя ничем не хуже. И вот теперь, в смехотворно короткий срок, я попала в их общество и чувствую себя еще хуже – потому что теперь на меня свалилось множество других проблем, которые только предстоит решить.
Правду говорят – человек никогда не бывает доволен тем, что имеет, и даже если его желание сбывается сиюминутно – он тотчас же начинает хотеть чего-то другого.
Тем временем веселье продолжалось. Я играла в ту-рам на пару с Амирошем, против нас выступали Адрэа с коренастым парнем по имени Куртих, хотя остальные звали его просто «бличетт Курт» (бличетт – титул, примерно соответствующий титулу барона). Только потом выяснилось, что Курт вовсе не бличетт, а дэкор – то есть куда более высокородный аристократ, а прозвище прилипло к нему после какого-то занятного случая.
Мне показалось, что Адрэа тоже не слишком уютно чувствует себя в царящей атмосфере, но виду не подает. В то же время я ощутила, что они с Амирошем явно взяли меня под свою опеку. Кроме того, я стала догадываться, что тем человеком, с кем тайно шепталась Адрэа в одной из комнат резиденции и чей разговор я невольно подслушала, был именно каганетт.
И мне стало интересно узнать, какие именно интриги бродят при дворе императора.
Обо мне много говорили. Слава о чудом найденной