выловленные «морские гады».
Валера помешивал булькающее варево. Митя лежал на животе, подперев голову руками, уставившись на звезды тропиков. В сотне метров от берега стоял на якоре СРТМ.
– Совсем, как когда-то в Баку, – без какого-либо вступления, произнес Митя.
Валера его сразу понял, усмехнулся про себя:
– Не жалеешь, что в рейс сорвался, даже толком не отдохнув?
– О чем ты? Да я судьбе по гроб жизни буду благодарен, что свела нас вновь тогда в аэропорту. Даже не представляю, что бы было со мною, если бы не ты.
– Что-то было бы.
– Вот именно, что «что-то». Накуролесил бы я по полной. Спасибо тебе, дружище.
– Да мне-то за что?
– Я знаю за что.
– Ну знаешь, так знаешь, – Валера обернулся к другу: – Давай, или вставай или переворачивайся на бок. Кушать подано!
Митя, кряхтя и постанывая, попытался устроиться поудобнее. Он не рассердился на друга за то, что тот не предложил ему сесть рядом. Потому что «сесть» Митя не мог.
Сегодня днем Митя нашел огромную ветку черного коралла.
Все кораллы, разноцветные, пока живые, не имели почти никакой ценности. Их можно было отвезти домой, чтобы поставить на полочку и любоваться – и только. Черный коралл – другое дело. Его можно продать местным умельцам за большие деньги. И чем больше коралл, тем он ценнее.
Митя рубил специальной тяпочкой основание коралла, который все никак не хотел отделяться от основы. Устав от рубки, ухватил коралл за ствол и начал расшатывать, рассчитывая, если не отрубить, то выломать. Коралл прочно сидел на месте. Митя не отступал от задуманного, раскачивая его все сильнее, дергая во все стороны. Наконец, основание коралла треснуло, он отломился и, крепко державшийся за него до той минуты Митя, потеряв точку опоры, со всего размаху, сел на морского ежа.
Вблизи острова водилось несколько разновидностей морских ежей. Самым опасным был самый маленький, размером с кулак, но утыканный длинными иголками, судя по всему, содержащими на кончиках какой-то фермент, вызывающий дикую боль, если иголка вопьется в чью-то плоть. Именно на такого ежа и плюхнулся Митя, крепко зажавший в руках драгоценный коралл.
Уже позже Валера рассказывал другу о том, свидетелем чего он стал:
– Сижу на бережке, перекуриваю, жду, пока ты с добычей выплывешь. И вдруг! Вижу, как ты, чуть ли не во весть рост, выпрыгиваешь из воды, орешь дурным гласом и, выпучив глаза, несешься к берегу! Я впервые стал свидетелем того, что человек бежит по воде, аки по суху! И на вытянутых руках, как оберег от всех напастей, впереди себя, выставил кораллище!
Митя усмехался, не веря россказням друга, но, как он выбрался на берег – не помнил. «Пятую точку» разрывала адская боль. Из неё торчали обломленные иглы морского ежа.
Едва добравшись до берега, Митя отбросил в сторону чертов коралл и упал ничком на песок.
Валера, еле сдерживая смех, повытаскивал иголки. Успокоил:
– До свадьбы заживет. Этот еж не ядовитый.