мехом из Одессы. Как его отец надувал своих покупателей, так и этот авантюрист, у которого семь разных паспортов, обманывает югославских трудящихся[149].
Броз часто организовывал встречи в Самоборе, маленькой общине, расположенной в 18 км к западу от Загреба, где политической полиции не было, а жандармы не имели навыков борьбы с коммунистами[150]. Опорой его была молодежь, которая еще в то время из-за разницы в возрасте звала его «Старым», что он воспринимал вполне благожелательно. Это прозвище придумали белградские студенты Милован Джилас и Иво Лола Рибар, сын влиятельного загребского адвоката и политика, и называть так Броза дозволялось лишь тем, кто входил в узкий круг его товарищей[151].
Броз доверил Лоле руководство Союзом коммунистической молодежи Югославии (СКМЮ), в котором на тот момент не было секретаря, и вскоре включил его в число своих ближайших сподвижников. Между тремя товарищами сложился некий симбиоз, для которого, по словам Джиласа, были характерны почти семейные «кровные» узы. Молодые люди видели в Старом своего духовного отца, а друг к другу относились по-братски[152].
Диктатура короля Александра и кризис, наступивший в политической жизни Югославии после его убийства 9 октября 1934 г., привели к тому, что многие студенты стали вступать в ряды коммунистов. Они не были связаны с сектантами и видели в ленинско-сталинской партии единственно возможную модель необходимого обществу обновления. Они верили в нее безусловно. Их не смущали известия о разгуле террора в Советском Союзе, если они вообще до них доходили и если они вообще к ним прислушивались[153]. Они были незрелыми интеллектуалами, идеалистами, утопистами-энтузиастами и без колебаний выбрали Броза своим вождем[154]. «Старый – самый ценный человек в нашей партии!» – было их общим мнением, хотя большинство из них не знали ни того, кем он является, ни того, какие задачи выполняет[155]. По свидетельствам современников, Броз предпочитал жить в тех квартирах, которые обеспечивали ему «скоевцы», как по советскому образцу называли молодое поколение, а не в тех, что находили для него партийцы: в то время среди членов КПЮ часто происходили аресты, тогда как молодежи они не коснулись[156].
В убеждении, что следует избавиться от сектантов и отбирать партийцев соответственно новым критериям, Броз начал сколачивать свою группу из людей, работавших на фабриках, в мастерских, школах и пользовавшихся доверием коллег благодаря своему авторитету. И в этом он добился успеха. В числе первых из тех, кого он набрал в свою команду, помимо Джиласа и Рибара, был молодой сербский рабочий Александр Ранкович – Лека, который как раз тогда вернулся из армии по окончании срока службы[157]. Присоединился к ним и словенец Эдвард Кардель, с которым Броз уже встречался в Любляне и Москве. Между молодежью и Старым сложились товарищеские отношения – в противоположность