кивнул Эмиль, усаживаясь. – Сушки с маком?
– Очень вкусные. Ты с молоком пьёшь?
– С ромом, – ответил Эмиль. Поймав недоумённый взгляд, он спохватился и, улыбнувшись, поправился: – Это если кофе. А чай просто с сахаром.
– Вот и хорошо. Наливай.
– Нонна Михайловна, а кто с письмом приходил, не помните?
– Я его не знаю, – пожала плечами хозяйка. – По-моему, тот же, что про тебя спрашивал.
– А! – понимающе кивнул Эмиль. – Я вот сегодня был в хинкальной, там, наверху, и познакомился с одним господином. Тот тоже пожилой, в очках, волосы седые.
– Ой, да ну тебя! – рассмеялась Нонна Михайловна. – То старый чудак Тариэл, повар-самоучка. У него, прости Господи, вместо мозгов в голове чахохбили. Я тебя умоляю, не будет он никому письма слать, у него вся жизнь на кухне да в кафе.
– Но больше я в этом городке ни с кем не знаком, – пробормотал Эмиль.
Оставив в чашке недопитый чай, а в блюдце половину сушки, он вышел с террасы. Нонна Михайловна проводила гостя странным взглядом и промолчала.
Старый дом, сложенный из серого пористого камня, прятался в деревьях, и только одна стена, выходившая на улицу, оставалась открытой. Эмиль дотронулся до прохладной неровной поверхности и провёл по ней пальцами. На дорожку, уходящую в тенистый дворик, приземлился белый с коричневыми пятнами голубь. Он поглядел на Эмиля, наклонил голову и открыл клюв. «Вот, даже он смотрит на меня так, будто что-то не в порядке, – невесело усмехнулся про себя Эмиль. – Чёрт, что делать-то?»
Путаница сводила с ума, и невозможно было понять, что вообще происходит. Если кто-то чего-то хочет, то почему об этом нельзя сообщить напрямую и без глупостей? Да и трудно предположить, что хорошие новости можно передать таким загадочным образом. С другой стороны, если есть слежка, то для чего о ней предупреждать? Опять же, что это за мужик появляется здесь уже второй раз? Откуда он знает адрес? Вообще нелепо как-то. Подбрасывать конвертики – это, скорее, девчачья забава. Тяжело вздохнув, Эмиль прошёл вглубь сада.
Шелест ветра в листьях напоминал о детстве, о вечерах в старинном парке, успокаивал, словно нашептывая: «Всё будет в порядке». Проблемы остались вдали, и сама собой пришла мысль о прогулке по морскому берегу. Эмиль подмигнул сам себе, улыбнулся и вышел на улицу.
Сразу за рынком дорога круто сворачивала к морю. Здесь властвовали частные торговцы. Несчастных отдыхающих, изо всех сил пытавшихся прорваться к пляжу, отовсюду атаковали напористые люди, предлагавшие всё необходимое для лежания на песке: горячую кукурузу, бейсболки, надувных крокодилов и картины из ракушек. Со всех сторон пахло пивом, персиками и резиной. Эмиль постарался поскорее проскочить мимо бурлящего пёстрого торжища и почти бегом свернул на узкую кипарисовую аллею.
По засыпанной красноватым мелким щебнем дорожке чинно прогуливались пожилые пары и мамы с колясками. Эмиль перевел дух и медленно зашагал вдоль цветущих кустов и стройных деревьев.
Аллея закончилась,