вы верите больше, чем советнику и следователю? – спросила я спокойно.
– У него есть запись как вы стреляете в советника.
– А на записи случаем нет следователя? И то, как выстрел попадает мне в спину. А советник Лейц ударил меня кинжалом?
– Нет на записи этого нет. И запись подлинная.
– Тогда они не может быть подлинной.
– Вам нет веры.
Я опустила голову собираясь с силами. Подняв голову с улыбкой, посмотрела на распорядителя. Он напрягся, а я сказала:
– И почему планеты разные, а методы одни и те же. То есть вам все равно что до реальных доказательств, и вы готовы верить неизвестному свидетелю, а не уважаемому советнику и маг-следователю.
– Хватит. Вам запрещается говорить.
Он попытался заткнуть мне рот магией. Я легко отшвырнула его заклинание в него же. А потом заблокировала магией двери и весь периметр. И выпустила свою силу и повернувшись к совету сказала.
– Кто еще хочет обвинить меня в покушении, говорите сразу. Потому что я собираюсь сейчас разоблачить кое кого. Кому действительно выгодна смерть советника Лейца, кому выгодна очернить фамилию Ларинитиагаш и кинуть тень на советника Ирингуанша. И в последствии сместить с этих должностей двоих советников. Боюсь если все оставить так как есть, вас Геман все же убьют и будет уже три свободных места в совете. А теперь закономерный вопрос кому это выгодно, – я улыбнулась совету видела, как они напряжены. – Вы думаете мне нужна власть? Какие же вы наивные. Я правила большой империей больше шести тысяч лет и по горло сыта власть и всеми проблемами что она несет. Только наивный идиот думает, что власть – это бездействие и роскошь. Власть – это вкалывать с рассвета до поздней ночи. Отвечать за жизнь подданый и ставить на место зарвавшихся и обозревших чиновников. И я даю один единственный шанс тому, кто организовал нападение на Германа Лейца объявить об этом сейчас. Потому что я уже знаю кто это сделал. Твое сердце бьется слишком быстро и запах стара и паники распространился по всему залу. А еще твои мысли они столь громкие, что мне не составит труда подойти и вывернуть твою голову на изнанку. Но если я подойду до того момента как ты чистосердечно признаешься. Ты пожалеешь об этом и будешь умолять о смерти, но смерь это слишком просто. Уж поверь мне, я многих чиновников ставила в неудобную позу и заставляла работать на благо родины, что они умоляли о смерти. И сейчас вы господа просто развязали мне руки. Дорогой у тебя две минуты.
Большая часть совета была в глубоком шоке, отец с дедом чуть ли не в экстазе. Герман просто восхищен. Охрана, которую я мягко спеленала была маленько обалдевшей. Ведь все они были на моих тренировках.
– Время истекает. Я ведь привселюдно выложу все твои грязные тайны о них узнает вся планете. Или вы думаете, что та, кто правила огромной империей и держала большую топку мужиков страхе не справить с одни зарвавшимся?
– Это я все организовал и нанял стрелка. Я хотел освободить место для зятя и сына, – подорвался