говоря ни слова, я закрыл большие деревянные створки и, оставив за ними дюжину любопытных лиц, побрел в дом.
Рассевшись за столом для вечерней трапезы, мы ждали, что скажет мать. Но она молчала, пристально глядя на горящий очаг. Время от времени мать вздыхала и прикрывала глаза, как бы пытаясь подобрать верные, нужные слова. Наконец она заговорила:
– Вы все слышали, что сказал наш сеньор. Караван пропал. Но это ровным счетом ничего не значит. Наверняка ваш отец просто изменил маршрут и вместо Бонвиля заехал куда-то еще. Скорее всего, он уже отослал нам письмо, просто мы его не получили. Так что не стоит думать, что здесь что-то изменится. Правила и обязанности те же, что и раньше. И никаких дурных разговоров про исчезновения и похищения. Всем понятно?
Мы дружно кивнули.
– Все у нас будет хорошо, – мать произнесла эти слова, словно заклинание. – А теперь ешьте.
Я спрятал глаза в тарелке, понимая – сколько бы раз мать ни повторяла, что все в порядке, слова ничего не изменят, отец и Эйв были в опасности.
Спустя какое-то время я глянул на мать, она смотрела на меня.
– И если кто-то, – объявила она суровым тоном, – вздумает совершить какую-нибудь глупость… например, отправится искать караван или выкинет еще что-нибудь в таком роде, ему очень не поздоровится. Дарольд, ты слышишь?
Это было несправедливо – так выделять меня, даже если я и являлся порой главным нарушителем спокойствия в доме. Я уже хотел обиженно возразить, но тут меня посетила неожиданная мысль.
Она сказала «искать караван»! Конечно, именно это она и сказала. О духи, как я мог быть таким глупцом! Сон! Тот самый сон! Он приснился мне не случайно, не просто так. Отцу и Эйву нужна помощь – моя помощь! Именно моя! Я же знаю место, где все случилось, я видел нападавших и могу попытаться убедить сира Рона возобновить поиски… ну, а если он откажется, придется взяться за дело самому. Да! Я сам найду отца и брата!
Как только мать нас отпустила, я побежал к себе в комнату, где, вооружившись пером и бумагой, начал составлять список всего, что мне понадобится для путешествия. Спать я не мог совершенно, мною владело странное лихорадочное состояние, и еще до восхода солнца я направился к дому Айка. Там, конечно же, все спали. Пришлось очень постараться, чтобы Айк вылез из кровати и подошел к окну. Несколько мелких камешков, по одному отправленных в стекло, принесли результат.
– Чего тебе? – пробормотал друг, приоткрыв створку и протирая глаза. Он пытался выглядеть сердитым, но это делало его лицо очень смешным, и я не сумел удержаться от смеха.
– Думаешь, это смешно? – разозлился Айк. – Ну, сейчас я покажу тебе действительно что-то смешное!
Распахнув створки, он выпрыгнул из окна и попытался меня поймать. Я увернулся и крикнул:
– Погоди! Есть разговор.
– Какой еще разговор? – Айк остановился и скрестил руки на груди.
– Слышал новость про моего отца?
– Нет. Он вернулся?
– Поздно