Сережка – нежный, ласковый, внимающий каждому слову – вдруг решил избавиться от нее ради… пусть и больших денег! Лишить человека жизни – просто человека, без опознавательных знаков «любимая» – уже непостижимое действо, а здесь… Все ради того, чтобы получить бизнес? Если одна яхта не способна утолить алчность, так неужели это сделают десять – домов, кораблей, островов. А дальше? Бывший жених тешит себя мыслью, что для него наступит неизбежное счастье? То, за которое заплачено кровью любившей его девушки.
– Боже… Боже… Он никогда не любил меня. Все время врал, глядя мне в глаза. И ничего у него дрогнуло… А папка? Как он там сейчас? Господи, даже представить не могу…
Солнце двигалось, выжигая небосвод. Голубой цвет выцвел, утратил утреннюю свежесть. Николь тяжело дышала, ловя воздух пересохшим ртом. Страшные мысли накатывали подобно шторму в двенадцать баллов, накрывали огромной, мстительной волной «ты заплатишь за все, Сережка» и отступали, разбиваясь о риф отчаяния.
– Жива, я жива. Это главное, – шептала она, машинально скручивая жгут из тонкого кружева. – Я сильная, я смогу. Я выживу. И тебе не поздоровится, можешь мне поверить. И даже не моего отца ты должен бояться. Я сама, сама накажу тебя. Подожди только, козел…
Качалась лодка, шипели волны, толкая борта пенными гребнями. Дул ветер, высушивая и без того потрескавшиеся губы. Николь не хотела есть. И поначалу она не чувствовала жажды. Лишь ближе к вечеру второго дня, когда перед глазами поплыли радужные пятнам, ей вдруг сразу до умопомрачения захотелось пить. С отвращением глядя на пространство, до горизонта заполненное бесполезной водой, она поднялась, почти бросив измученное тело на лавку. Потом потянулась к борту и опустила в прохладу руку.
– Ты хочешь моей смерти, я поняла… Тогда я буду пить это, ничего не поделаешь, – пожаловалась она Океану. – Я же так быстрее умру, да?
И Океан ей ответил.
Метрах в пяти от лодки вдруг вздулся валун и опал, скатываясь с круглой, белой поверхности. Из воды поднялась лысая человеческая голова, изборожденная свирепыми шрамами. Прямо на Николь уставились два огромных темных глаза. В черных зрачках на миг отразился и погас отблеск заходящего солнца.
***
– Взвод! Слушай боевую задачу. Видите ящики с яблоками в вагонах? Дружно разгружаем и ставим на погрузчик. Задача ясна? Вопросы есть? Значит, нет. Тогда выполнять!
Взвод, состоявший из только что прибывших из учебки желторотых пацанов, промолчал. Вопросов не было. Разгружать яблоки? Да как два пальца об асфальт. Уж всяк поинтересней, чем маршбросок в полной экипировке километров, этак, на пяток. Поскольку еще не поставленный на боевое дежурство взвод можно было послать куда угодно, туда его и послали. Не худшее место – на овощебазу.
– Слышьте, парни, – напутственно сказал сержант Айвазов, поймав Корбута за рукав перед посадкой на грузовик. – На овощебазу едете. Ждем с подарками. Вернетесь пустыми, ребята не поймут.
Новоприбывшие из учебки «чайники» указание