остановил Влада, неторопливо двинувшегося мимо рядов писсуаров в сторону кабинок. – Здесь тебе не ссытся?
– Извини, друг. Дело несколько сложнее, – развел руками пленник. – Не по мне этот местный паек. Да и Хасар, сам знаешь, на кого хочешь страху нагонит.
Чума промолчал и Влад, не задерживаясь, прошел в дальнюю от входа кабинку. Ибо в других ему было делать нечего.
Дальше все прошло без сучка и задоринки. Быстрее, чем в тот единственный раз, когда пришлось воспользоваться тайным ходом за съемной панелью. Тогда его поджидала у выхода банда вооруженных до зубов ублюдков. От которых, впрочем, стараниями Влада позже осталось одно воспоминание. В тот раз он провозился, отыскивая панель, руководствуясь лишь информацией. Сейчас же «слив», как называл запасный выход Семен Семеныч, занял от силы полминуты, перекрытый напоследок вполне реальным шумом воды.
Влад летел со скоростью километров восемьдесят в час по отвесной трубе, неизвестно каким строителем выведенную к подножью горы, прямиком в ливневку, берущую начало у пирса. Он падал, скрестив руки на груди, чтобы не повредить, и думал о Стелле. Она не могла сказать, откуда была родом та «луна», что досталась ей в поистине царский подарок. Потому что не знала ответа на вопрос. Влад и откровенность – две вещи несовместные, это так. А вот оговорить любовника, выторговав перед смертью пару минут – вполне возможно. Она сказала Хасару то, что он хотел услышать. Вполне возможно, рассчитывала, что он сохранит ей жизнь? Вранье ей не помогло. К чему теперь винить в этом покойницу?
Когда Влад выбрался к пирсу, на бурлящем море уже лежала печать будущего шторма. Сняться с якоря, отдать швартовы – недолгое дело. Хуже с комом в сердце от осознания того, что идешь навстречу буре. Опытный капитан, он обогнул эпицентр по касательной, решив, что фора значительная и его не догонят.
И ошибся. Капитана «Урагана» – а именно так называлась яхта Хасара – тоже салагой не назовешь, и вскоре погоня почти настигла катамаран. Настолько, что Влад скрежетал зубами от злости, отгоняя кровавые картинки, которые ехидно подсовывала ему расшалившаяся фантазия, раздутая шквалистым ветром. Удача, которой, видимо, надоело разглядывать татуированную паутину на бритом черепе, обратила, наконец, милостивый взор на Влада.
Что же, Влад, – вздохнула ветреная Амфитрита, – пользуйся, пока я добрая.
И морской бродяга Влад, он же капитан катамарана под названием «Дикий», свой шанс не упустил. Вертелся как черт на сковородке – то подтравливал шкоты парусов, то, вцепившись в румпель, удерживал катамаран от отрывов при шквалистых порывах ветра, практически в последний момент, когда корма грозила зависнуть над гребнем волны.
Свист пуль скоро стих. Шторм остался позади. Туманные столбы солнца прорезали низкие облака. Когда Влад обернулся в последний раз, тридцатитиметровый «Ураган» почти потерялся на горизонте.
Несмотря на удачу, будущее представлялось в самых темных тонах. Путь в одну из частей океана для него закрылся. Однако и водные просторы