чувство, что там, перед тобой, что-то есть, очень злое и враждебное. В одном все сталкеры сходятся – каким бы образом ты ни ощущал аномалию, ощущение это очень призрачное, не явное. Аномалия о себе громко не заявляет. И надо быть очень осторожным и внимательным, чтобы не прошляпить собственный сигнал об опасности. Потому опытные сталкеры и ценятся. Их даже законченные отморозки стараются не убивать – гораздо выгоднее заставить его сводить тебя в Жёлтую, там «Икс» без конкуренции добывается и его выход на поверхность мощнее, если повезёт, можно и мет найти. Не говоря уже о том, что в полевых лабораториях РАО осталось много чего вкусного… если живым оттуда выйти сумеешь. Так что тебе очень повезло, идёшь себе и ни о чём не тревожишься.
– Не так уж и приятно, – поморщился Влад. – Голову печёт, просто кошмар. Если воду не пить, ощущение такое, что мозги сейчас расплавятся и закипят так, что вся округа будет бульканье слышать. Только водой и спасаюсь, пока пью – не больно. А вода, сами знаете, двадцать долларов за литр сейчас. Я с тех пор, как в Ареал вернулся, только и делал, что с Расом за «Иксом» ходил на всякие развалины нефтепромыслов. На нефтяных пятнах добывать бесполезно. Пока из ямки в земле канистру нацедишь, сутки пройдут. С такими доходами мне только на воду и хватит, быстро умрёшь с голоду или под Выброс попадёшь.
– У тебя свои трудности, – согласился Медведь и потянул с плеча пулемётный ремень. – Пришли?
– Да, в двери можно заходить свободно. – Влад остановился перед входом в склад. – Сам проход не опасен. Если надо, я могу и дальше вести, только говорите, куда идти, я в развалинах плохо ориентируюсь.
– Нет, – майор разглядывал босоногие следы, – держись за мной. Тут полумрак, Паутину видно, «Филин» Студень высвечивает, гильзы у меня с собой. Разберусь, в общем. Иди позади и если почувствуешь, что я иду неправильно, подскажешь.
Взяв «Печенег» на изготовку для стрельбы от бедра, Медведь осторожно двинулся по разрушенному строению. Следов прибавилось, это он заметил сразу, новая цепочка была совсем свежая. И всё указывало на то, что оставивший их сейчас где-то там, внутри. Майор остановился, раздумывая, не благоразумнее ли повернуть назад и вернуться сюда позже, как вдруг из глубины засыпанного обломками стен здания раздался тихий звук. Кто-то негромко смеялся, подвывая, словно дебиловатый пациент психиатрической лечебницы, невысоко подпрыгивающий от радости.
– Что это? – насторожился Водяной. – Вроде смеётся кто-то! – Он крепче сжал автомат.
– Пошли-ка отсюда, – тихо ответил Медведь. – Потом придём. Ничего хорошего там нет.
Стараясь ступать бесшумно, они принялись красться обратно к выходу, но в следующую секунду восторженные завывания стали громче, и позади раздался быстрый и беспорядочный топот. Медведь резко обернулся, вскидывая пулемёт. Из недр разбитого склада в усыпанный жёлтой пылью коридор выскочило уродливое существо в обрывках сине-жёлтого камуфляжа. Узнать человека в серо-жёлтом, опухшем и покрытом гнилыми струпьями