Лиз и Сноклу.
– Снокла, – произносит адвокат, будто пробуя холодный десерт. – Это девочка?
– Да, это девочка, – отвечаешь ты.
– Можете назвать ее фамилию?
Ты запинаешься, потому что ее фамилия просто вылетела у тебя из головы, и тут впервые заговаривает Аарон. Человек, который когда-то облизывал каждый закуток твоего тела, а потом не только прекратил это делать, но и вообще перестал признавать твое существование, впервые за шесть лет он заговорил с тобой.
– Ее фамилия Джефферсон.
Он говорит это так, что нет смысла сомневаться, нет смысла перепроверять. Мужчина, который так выглядит и так говорит, никогда не допустит ошибок. Никогда не подцепит венерической болезни, сколько бы шлюх не перебывало в его постели. Этот мужчина никогда не уйдет с ярмарки, не выиграв целой кучи дешевых мягких игрушек. Рука его всегда будет гордо подниматься ввысь в знак победы.
– Значит, ее фамилия Джефферсон? – переспрашивает Хой, глядя тебе в глаза.
– Ну да, вам же уже сказали, – отвечаешь ты и краснеешь.
Когда-то он был твоим возлюбленным, но по-прежнему остается и останется навсегда твоим учителем, то есть авторитетом. Иногда он употреблял такие мудреные выражения, что ты чувствовала себя полной дурой, потому что вообще не понимала их смысла.
– Я просто удивлен, что вы сами не вспомнили фамилию девочки, которую называете своей подругой, – говорит Хой.
– Что ж, нам повезло, что с нами мистер Нодель, который так хорошо помнит всех девочек-старшеклассниц.
Ты становишься язвительной, чувствуя, что тебя загоняют в угол.
– Ладно, ребята, – говорит Хой. – Мы слишком заостряем на этом внимание, давайте двигаться дальше.
Потом ты спросишь, почему никто не счел странным, что Хой ведет себя как друг, пытающийся примирить поссорившуюся пару, а не как адвокат, защищающий невиновного.
Но странно ведет себя не Хой, а ты. Это ты – чокнутая девчонка. Хочешь денег – так о тебе думают люди. Хочешь заставить этого мужчину заплатить за то, чего он не делал. Ты чокнутая и разбитая, как твоя машина и твоя психика. Как всегда, негодяи побеждают. Аарон сильнее тебя. Эта мысль вызывает не боль, а какое-то разъедающее изнутри ощущение, как будто в тебе поселяется ноющая злокачественная опухоль и она хочет тебя сожрать. Ты пожимаешь плечами.
Мэгги вспоминает, что на первом курсе вместе с ней в классе английского занималась Табита. Она вспоминает это, потому что мистер Нодель как-то во время урока сказал, что у него рак яичка. Это трогательно, конечно, когда учителя делятся с учениками такими интимными вещами, но и жутковато. Учителя перестают быть только учителями. Они становятся людьми, которые ходят по той же земле, так же схватывают простуду, так же хотят того, чего не могут себе позволить, так же не всегда чувствуют себя привлекательными.
Так, Табита взяла и спросила мистера Ноделя, означает ли это, что у него только одно яичко.