над несуразным разговором, он понял, что даже не спросил имя нахалки.
Глава 11. Экзаменация
…Ноланд открыл глаза и увидел потолок. Он лежал на мягких простынях в небольшой светлой комнате с белеными стенами и стрельчатыми окнами. Тонко и бодряще пахло ароматической смолой. В саду снаружи пели птицы. Голова казалась пушечным ядром, которое только что врезалось в стену бастиона. Рядом на стуле сидел пожилой мужчина в сером костюме и читал книгу. Он напоминал университетского преподавателя, давшего аудитории задание и ждущего конца занятия. Заметив шевеление Ноланда, он потер руки и сказал:
– Доброе утро. Вы меня видите?
Ноланд медленно и с натугой, словно заржавевший механизм, кивнул.
– Говорить можете?
Ноланд снова кивнул.
– Я имею в виду вербальную речь. Скажите что-нибудь.
– Я в больнице? – спросил Ноланд.
– Скорее в библиотеке. Мой дом никто еще больницей не называл.
– Что произошло? Кто вы?
– У меня к вам вопросов не меньше, но прежде всего – небольшое тестирование. Вы перенесли черепно-мозговую травму, потому необходимо проверить некоторые функции… – Человек достал из кармана пиджака колоду разноцветных карточек и показал одну из них Ноланду. – Какой цвет?
– Синий.
– Хорошо, а эта какая?
– Красная.
– Что изображено на этой карточке?
– Дерево.
– А на этой?
Ноланд увидел бледное лицо с кругами под глазами. Вокруг головы был тюрбан или повязка. Он слегка улыбнулся и сказал:
– С трудом, но я узнаю себя. Это зеркало.
– Замечательно! А эта карточка какая?
– Желтая.
– Эта?
– Сливового цвета.
Мужчина с сомнением посмотрел на карточку.
– Я бы назвал это фиолетовым, но вы у нас, видимо, художник. Хорошо, нарушения цветовосприятия нет. Теперь слушайте стихотворение.
– Вы издеваетесь? – Ноланд кашлянул и зажмурился от прокатившейся волны головной боли.
– Отнюдь. Обещаю, это последний тест, а потом мы побеседуем. Слушайте стих внимательно, вам нужно будет его объяснить:
Известно всем тем, над кем небосвод
И у кого земля под ногами,
Что жил здесь когда-то жестокий народ,
Без душ и с сердцами черствее, чем камень.
Но мы их не лучше. Под сенью у звезд –
Каждый сам себе скульптор и камнетес.
Ноланд уважал, но недолюбливал поэзию. Обычно в современных стихах воспевается бездумная, болезненная влюбленность юношей и девушек, и это навевает скуку, вызывает брезгливость – по глубокому убеждению Ноланда, настоящая любовь была чувством куда более серьезным, чем влюбленность, а также слишком интимным, чтобы изливать его в стихах. Но прочитанное сейчас стихотворение затрагивало иные темы и Ноланду понравилось. Оно показалось отрывком какой-то старинной песни, торжественной и немного грустной.
– О чем здесь говорится? – спросил