а тело вместо кокетливого, весеннего ветерка обдувающего стройную, женскую фигурку. Это я!
Навстречу шло ОНО! Я допустила, что ОНО мужчина. Успела удивиться его размерам. Подумать, что ОНО не поместилось бы ни в ширину, ни в высоту в моей квартире. Поравнявшись со мной ОНО лихо взвизгнуло, заработав ногами-гусеницами, скользя по покрытому ледяной коркой асфальту. Взмахнув ручищами – мельницами, зацепив меня корпусом – танком, с шумом Ниагарского водопада грохнулось на меня, погребая моё тело под бычьим тулупом, размазывая, как крем по коржу. Если бы я падала самостоятельно, было бы не так обидно. Но «туша» в сто двадцать килограмм чистого веса, плюс скорость падения, фактор неожиданности – придали моему соприкосновению с земной поверхностью: боль, стыд, ярость и чувство неуверенности выползти из-под "завала". И это ещё не все! Самое обидное падении факт, что не я своими шестьюдесятью килограммами, включая зимнее обмундирование, свалилась на него, а ОНО, завалило меня, размазав по снегу, как асфальтный каток. Воздух пробкой застрял в лёгких – не пикнуть, не свистнуть. Сквернословие не моё хобби. С невероятным усилием и отчаянием, протолкнув "воздушную пробку" наружу, закачав глоток свежего, морозного воздуха в легкие, я огласила улицу витиеватыми фразами и выражениями из «венка» бранных слов. ОНО задвигалось, пытаясь спрыгнуть с меня, как с трамплина, но его ноги разъезжались на льду. ОНО ёрзало по мне «многотонной вошью».
– Слезь! – заорала я, когда закончились слова и физические возможности организма, удерживать на себе вес, превосходящий мой собственный, как минимум, в два раза.
– Не получается, – засопело ОНО мне в ухо.
– Снимите его с меня. Насилуют!
После крика «насилуют», разбудившего людей и ворон, на площади Мицкевича что-то изменилось. Чья-то сильная рука освободила мою растерзанную «тушку» от чудовища.
– Мужик, ну, ты даёшь! – раздался голос спасителя. – Нашёл, где предаваться страсти. Ей же в задницу холодно! Я понимаю любовь! Ладно бы в подъезд пригласил, а посреди улицы неудобно! Не находишь?
Напоминание о моей филейной части насторожило. Пока ОНО ёрзало по мне, пытаясь встать, задрало на мне одежду. Лёжа на распахнутом «всём ветрам» пальто, я представила прохожим на обозрение красивые чулки дымчатого цвета и сиреневые кружевные трусики. Как истинная женщина, даже в угрозу своему здоровью, не ношу зимой тёплых «бабушкиных» подштанников, начинающихся от горла и доходящих до середины колен.
Я попыталась встать на ноги, но вновь растянувшись соплей на скользком асфальте, беспомощно подрыгивала конечностями, напоминая опрокинутого на спину таракана.
– Помоги встать! – зарычала, протягивая руку своему "убийце", с нескрываемым интересом разглядывающему меня.
ОНО засуетилось. Подав «руку помощи», рывком, отделило меня от земли. Взлетев ракетой к облакам, я зажмурила в ужасе глаза, исполняя сальто в воздухе.
– А-а-а! – успела прокричать, планируя, как фанера, в ожидание встречи с асфальтом, но…
– Простите девушка, – пробасило ОНО, придерживая меня под мышки. – Поскользнулся! Подошвы скользкие! Простите, ради бога!
Я открыла глаза, ощущая под ногами земную твердь.
– Что простите? – возмутилась, подтягивая сползшие к коленям чулки.
Люди поглядывающие на нас, меня нисколько не смущали.
– Я ведь не специально грохнулся на вас. Это могло случиться с каждым. Скользко, сами понимаете, – басило в своё оправдание.
– А тебя угораздило свалиться на меня! Не мог грохнуться в другом месте или на метр дальше? Ты что, специально подстроил падение?
– Нет! – искренне призналось чудовище, огромными лапами отряхивая с моей одежды налипший снег.
– Держи лапы при себе, – возмутилась я.
– Я хотел, как лучше!
– Не надо, как лучше. У меня спина болит. Хватит выбивать меня. Я не ковёр!
Держась руками за спину, вернее за нижнюю её часть, я застонала. Копчик болел невыносимо. Попытка сдвинутся с места успехом не увенчалась. От злости, боли и отчаяния я зарычала, как раненный зверь.
– Я отвезу вас в травмпункт, – и ОНО, не дожидаясь моего согласия, остановило такси.
– Вы не подвезете нас к ближайшему травмпункту? – учтиво спросил водителя.
– Мне не по дороге, – возразил водила. – Могу подбросить к зоопарку.
– Причём здесь зоопарк? – удивился Снежный человек.
– А ты не оттуда сбежал, родимый? – заржал наглый водила и дал по газам.
– Ему в зоопарк, – разочарованно пробасило ОНО, бессильно свесив руки до колен.
– Ой, – застонала я, примерзая ногами к земному шару, – огромный, а никчемный.
Неожиданно рядом с нами затормозила машина.
– Эй, любовнички, живы? Ну, мужик, даёшь! Гляди, совсем девушку заломал, медведище. Я же говорю, какое на льду удовольствие? Вот, дурики!
От возмущения я выпрямилась, забыв о боли в спине, а ОНО улыбнулось.
– Слышите,