ладонью по бритой макушке. Натешившись, он оборачивается к журналисту.
– Руалька, ты табачком не богат? – спрашивает мэр. – А то мои в пиджаке остались…
Жэка, оставшись без присмотра, прыгает на забор, ловко подтягивается, давит животом разноцветные лампочки и валится наружу. Копы нервно хрюкают скремблерами раций.
– Да, и шут с ним, – успокаивает мэр полицейских и лезет обратно на сцену.
– Итак, на чем мы остановились? – спрашивает мэр в микрофон. – Ах, да! Дорогие односельчане, сейчас будет не хилый оттяг! Сегодня с нами Воющий Волк Дельты! Неистовый Хаулин Вульф!
По знаку мэра один из копов включает магнитофон.
С первых тактов Рауль узнает магическую «Smokestack Lightning». От жуткого крякающего голоса у него мурашки бегут по коже. Умершей ни одно десятилетие назад чернокожий блюзмен вышагивает в вечность по ленте Мебиуса. Раулю хочется танцевать, но неистовство мэра не на шутку пугает журналиста. Мэр пляшет в несколько старомодном стиле, пригнувшись, будто под обстрелом, он крякает и беспорядочно размахивает руками и ногами. Доброе округлое лицо мэра багровеет от натуги, рубашка выбивается из брюк. Он мужественно держится до конца записи, после тяжело плюхается на стул. Закуривает.
Сельская молодежь, собравшаяся на танцплощадке, с тревогой смотрит на мэра.
– Чего стоим? – спрашивает мэр, переведя дух. – Чего, мля, ноги к полу прилипли? А я тут, значит, один, как пидарас корячусь! Я же по-хорошему хотел. Нормальная же музыка и подергаться можно… Вы у меня теперь «Антологию джаза» всю неделю слушать будете! Да вы у меня под «Porge & Bess» плясать начнете!
– Эй! – кричит мэр копам. – Никого не выпускать! Кто через забор полезет – лупите дубинками! Давай, заводи шарманку!
Из охрипших колонок звучат тревожные аккорды « Summertime».
– Хорошего вам вечера, друзья, – мэр прощается с залом. – Чего-то я устал, Рауль. Пошли отсюда…
Летняя ночь. Синьковская плотина. Возле тропинки среди березок стоит теплый, пахнущий дизелем бронетранспортер с погашенными фарами. На песчаном пляже горит костер, у костра сидят полицейские в черно-зеленой униформе и белых шлемах. Над костром на треноге висит большой закопченный казан. Коп в поварском фартуке поверх униформы шурует деревянной ложкой в казане. Из казана валит густой вкусный пар. Коп накладывает плова в жестяную миску и идет вниз по пляжу. Возле уреза воды на старой покрышке от «камаза» сидит мэр и глядит на другой берег, на ряд темных деревьев вдоль дороги. Полицейский, хрюкнув скремблером, протягивает мэру миску.
– Сердечно благодарен, – говорит мэр.
Покушав плова, мэр в наброшенном на плечи пиджаке подходит к костру. Он окидывает взглядом сидящих у огня, но видит только короткие рыла шлемов-респираторов. Рауль куда-то пропал… Мэр ставит миску на песок и бредет по пляжу вдаль. Пляж вскоре кончается, мэр выходит на поселковую дорогу. Проходит мимо Пантюхинского лесничества, поднимается в Арбузовскую горку, сворачивает в березовую посадку, которая