слышь! Я, русский, могу пить любую водку. Посыл ролика такой: если ты не можешь потреблять наше пойло, так ты и не русский вовсе! Потопчемся с пользой на национал-патриотической идее…
– Езжай-ка на свою историческую родину и там топчись на национальных идеях, сколько хочешь, – добродушно парировал Миша. – У нас все вытоптано, народ вымирает, я – единственный в стране спец по продвижению товара, который жалеет свою целевую аудиторию. Я умру в нищете!
– Я, американец, могу сожрать любой гамбургер! – не унимался Рубен и заливисто гоготал.
– Молодец. Для долгосрочного сотрудничества, прежде всего, намечай перспективу под названием «против кого дружим». А нет такой перспективы – сматывай удочки.
Дня через три Рубик смущенно спросил:
– Миш, а ты… правда Америку не любишь?
Камушкин тяжело вздохнул, переходя в тихое рычание. Как тут не вспомнить бессмертное: «Пал Андреич, вы шпион?» Но при всех этих смешках в рукав Миша однажды оформил все эти кукольные грезы в новогоднюю акцию «Подари ребенку праздник». К бутылям шампанского – неходового, и коньяка – тут тонкий выбор был за Рубиком – придумалась гуманитарная, но изящная нагрузка – игрушка для ребенка из детдома. Начальница обозвала это псевдомаркетинговой выходкой и, вспотев, кричала на планерке, что связывать в единый образ спиртное и детские товары противоречит закону о защите прав потребителя, что, конечно, впоследствии не подтвердилось, а что не запрещено, то разрешено… Миша знал: ей надо дать прокричаться и изрыгнуть на подчиненных свою мифическую компетенцию. Потом, выдержав паузу, сказать магическую фразу: «…Майя Григорьевна, но ведь вы затем меня и брали на работу, чтобы я разрушал стереотипы». После подобных слов Майя складывала на груди руки, обремененные гигантскими жреческими перстнями, и вся обращалась в сварливое и самодовольное внимание. Самодовольное – потому что она всегда была собой довольна, даже если ей птичка какнула на шляпку.
– Милейшая Майя Григорьевна, наша концепция ничего не связывает и не смешивает, только слегка взбалтывает, «дитям – мороженое, бабе – цветы», и пусть никто не уйдет обиженным!
Пока Миша собирал обрывки ретро-тэгов, которые помнил, Рубен вдруг размашисто его поддержал. Он нарисовал в воздухе целую короткометражку об одиноком человеке в предновогодней суете. Одинокому человеку грустно в праздники, для него это время депрессий и суицидальных мыслей. И вот ему предоставили выбор: купить просто бутылку шампанского или коньяка да тут же и выпить, не дожидаясь постылых курантов, – или при покупке порадовать еще кого-то, такого же одинокого, как и он. Только другому гораздо хуже, потому что он ребенок, motherless child[3]. Цитата из песни «Sometimes I Feel Like a Motherless Child», принадлежащей к классике жанра спиричуэле («Иногда я чувствую себя, как ребенок без матери…»)… А как учит нас великий спиричуэле, иногда каждый из нас чувствует себя, как дитя без матери.
– Но ведь вы понимаете, – распалялся Рубик-джан, –