пота, выступивших по всей его поверхности, и были те капельки так схожи с капельками меда, что палец сам невольно потянулся к липким бусинкам и собрал несколько на кончик пальца. На вкус капельки оказались самыми обыкновенными потничками и были солоновато горьки. Вот если бы за этим занятием заметили его мальчишки, друзья. Навеки покой убежал бы от него. Но их не было рядом, и я продолжал изучать свой выпуклый живот. Даже повернулся к солнцу, но все напрасно, кроме маленьких блесток–капелек пота, меда нигде не было. Значит, пасечник обманул его? Снова досада подступила к горлу предательским комом. Я насупился, заправил рубашонку в штаны, надел на правое плечо шлейку–подтяжку, чтобы не спадали, перемахнул через забор…
Лето, жаркая пора для сельских тружеников, работающих в поле. Летний день проходит быстро, как одна минута. Для детей, бегающих в детские садики, и школьников, отдыхающих на каникулах, летний день мчится вмиг, сменяя утро на полдень, полдень на вечер. И уже ревут стада, возвращаясь с пастбищ, в медных лучах заходящего солнца. Раздаются голосистые призывы матерей, зовущих домой играющих детей.
Вечером, за ужином, я спросил у матери.
–Мам, а кто такой пасечник?
Мать недовольно ответила.
–Ты лучше у бабушки спроси.
Я снова насупился.
–"Ну, чего, почему ж они не разговаривают со мной по-доброму? Э-эх, вот
отец Вальки всегда с улыбкой, всегда все рассказывает про все на свете".
Но, любопытство взяло верх. И я подошел к бабушке, которая в это время возилась, как всегда, у печки. Бабушка повернула ко мне лицо, все изрытое глубокими мелкими морщинками, с вечно дрожащим подбородком.
–Ты чего вскочил из-за-стола? Садись на место, тебя мне слышно. – Я снова уселся за стол, – Сейчас картофельку с мясом достану.
Бабушка, ловко орудуя печными вилами, извлекла из печки чугунок с жарким.
–Ба-а, а, бабушка?
–Да слышу, слышу. Чего тебе?
–А кто такой пасечник? – не сдавался я.
–Да то ж Федось Кузьмович, дьячок.
–Ба-а, а, бабушка, а, что такое, дьячок?
–Это тот, кто в церкви псалмы читает. Вот пойдем со мной паску святить там и увидишь…
Глава третья
Бабушка моя была мне лучшим другом. Всегда защитой, всегда советчицей – другом, одним словом. Мать же, занята работой в совхозе, практически не занималась мной – все ей было некогда. И я рос без должной материнской ласки, сам по себе. Отца у меня не было. Кто такой отец? Его назначение в семье мне неведомо. Но бессознательное чувство влекло меня к чужим отцам. И посещая своих друзей, порой не хотелось уходить домой, такой уверенностью веяло от отца друга. Такой сыновней атмосферой окружали отца дети, что я всегда с сожалением возвращался домой. Что тут говорить, я в тайне завидовал соседской девчонке Вале и ее брату Володе Сениловым.
Однажды, я это запомнил на всю жизнь, отец повел детей в магазин. И я, как бездомная собачонка, увязался за соседями. Там чего только не было. И ружье, стреляющее пробками, и мячи, и даже самокат. Отец покупал детям игрушки,