с первого канала ТВ»:
– Вам кофе сделать? Крепкий?
– Да, с коньяком, – пошутил я. Получилось пошло. – Спасибо, Лена.
– Круто вы его поставили на место! Какой он жутко неприятный человек!
Не дождавшись от меня ответа, Лена удалилась. Я встал, подошел к окну, стал смотреть на внутренний двор: десятки окон, яркая подсветка кабинетов и кабинетиков, люди копошатся, разговаривают друг с другом, как в немом кино.
«Ладно, плюнь, не заводись, не бери в голову! Ты сам помогал, тебе команду никто не давал. Сейчас – что, завидуешь? Да ты бы мог десяток таких агентств, газет, журналов создать! Что не создавал? Государев человек хренов…»
Нет, я бы не выдержал. Ни холуйского поведения на первых порах, когда Школьник и ему подобные ходили по приемным высоких чиновников и вымаливали крохи, ни нынешнего их положения с миллионами долларов, когда они опять холуи перед высокопоставленными и хамы с подчиненными. Вот кто истинное быдло, а не народ, обманутый ими! Это все от психологии нуворишей, отсутствия культуры, образованности: быдло даже с миллионами остаётся им…
– Ваш кофе, – девушка поставила чашку с блюдцем на приставной столик у дивана, помогла мне вернуться в привычную рабочую обстановку. – Вы так серьезны, что просто страшно! А вы знаете, что я числюсь в вашем отделе?
– А вы созданы для нашего отдела-то? Уж больно вы красивая, такие журналистки чаще всего становятся дикторами на ТВ, ведут какие-то программы…
– Спасибо, но я, во-первых, не журналистка, а выпускница иняза. Во-вторых, действительно спасибо вам за комплимент. Как приятно общаться со зрелым человеком: все-то он видит, все замечает, понимает!
– Возвращайтесь к нам на выселки, будем вместе работать. Хватит кофе подавать. Я не хочу вас обидеть, хочу разбудить в вас филолога-профессионала.
– Я не обиделась, вы правы. Только с начальником старого отдела невозможно было работать.
– Вы подумайте, – сказал я и отпил глоток крепчайшего, сваренного в машине напитка. – Боже, какая прелесть! Это вы сами, без буфета?
– Вы сходите в наш буфет, почувствуете разницу. Можно я к вам, как вы сказали, на выселки буду приходить?
– Вы моя сотрудница?
– Ваша.
– Искренне ваш, Шурик. Помните у Улицкой?
– Помню.
– Как бы всю жизнь не проплыть по поверхности, а, Ленок?
– Только Келину пока не говорите – обидится.
– Мы ему подберем другую – такую девочку, которая подходит для этой роли во всех отношениях. И, думаю, совсем не обязательно ей знать два языка…
– Лена, никого не пускайте ко мне! – это в кабинет стремительно вошел Келин. – Андрей Юрьевич, ну вы даете! Это же Школьник! Он же может позвонить Вадиму Ивановичу, обольет вас грязью… Что тогда будем делать?
– Ни-че-го. Он не позвонит – его лимит на сегодня и ближайшие дни уже исчерпан. Видели, как он ретировался, все перевел на зама? Так что дождемся звонка Воскресенского или кого там он обяжет, будем спокойно работать. А это