гурьбой повалили на улицу покурить, Гордеева окликнули:
– Капитан Гордеев, задержитесь!
Алексей обернулся. Особист полка Бригадзе махнул ему рукой.
– Если не возражаете, давайте зайдём ко мне, поближе познакомимся, поговорим.
– Какие могут быть возражения, товарищ старший лейтенант госбезопасности? Всегда к вашим услугам, – спокойно ответил Алексей, но внутренне напрягся.
В просторном кабинете полкового чекиста мебель была стандартная: большой рабочий стол, над которым висели портреты Сталина и Дзержинского, кресло, явно добытое из какого-то прежнего польского официального учреждения, приставной стол для совещаний и по обеим его сторонам с десяток стульев. В углу, слева от двери, стоял массивный, крашенный в серый цвет, сейф, на котором сверкали чистотой графин с водой и несколько стаканов.
Бригадзе уселся не в кресло, а за приставной стол, демонстрируя демократичность и уважения к собеседнику.
– Присаживайтесь, Алексей Михайлович. Курите, – он придвинул к Гордееву красивую коробку иностранных папирос, каких на брестском рынке продавалось несметное количество.
– Спасибо, не курю.
– Похвально. А, я с вашего позволения, закурю.
Особист был красивым высоким мужчиной с неярко выраженной кавказской внешностью. Видимо, сыграла свою роль славянская кровь матери. Его умные глаза глядели пристально, но доброжелательно. Он расстегнул верхнюю пуговицу, под габардиновым кителем с двумя малиновыми шпалами на краповых петлицах показалась иссини-белая сорочка.
– Как настроение, Алексей Михайлович?
– Спасибо, нормальное.
– Слухами земля полнится. Говорят, невесту ждёте?
– Да, скоро на каникулы должна приехать. Последний экзамен остался.
– Скоро свадьба?
– Пока не решили. Время покажет.
Бригадзе без перехода сменил тему, лицо его стало серьёзным.
– В нашей офицерской столовой работает одна симпатичная блондинка, Ядвига её зовут, полька. Наверное, видели?
Гордеев утвердительно кивнул головой. Бригадзе продолжил:
– По моим данным, она на вас давно глаз положила, допоздна остаётся после окончания её смены, дожидается, когда придёте.
Алексей не удержался, скривил лицо.
– Не понимаю, товарищ старший лейтенант госбезопасности, какое отношение эта девушка имеет ко мне?
Чекист улыбнулся.
– Пока никакого. Пока, Алексей Михайлович. Дело в том, что Ядвига Гуральска, двадцати пяти лет отроду, до тридцать девятого года была агентом польской военной разведки. А затем плавно перекочевала в абвер, то есть уже в германскую военную разведку. Мы давно за ней наблюдаем и хотели бы взять её в более широкую оперативную разработку. Для этого-то вы нам и нужны. Я ясно излагаю свои мысли?
Гордееву всё стало понятно. С одной стороны, он осознавал, чекистам нужно помочь в разоблачении шпионки. С другой, ему совершенно не хотелось в этом участвовать. Немного подумав,