Мариша. – Вот случай сам и представился, теперь не отвертится. А то так бы и откладывал всю жизнь. Знаешь, я думаю, тебе нужно поехать в Питер в любом случае, хотя бы на недельку. Надо побыть с ними, помочь. Для них это будет очень важно. Если бы не такой завал по работе, я бы тоже поехала. А ты езжай, точно, Лидусю поддержишь, пока папа в больнице. Езжай.
– Да, наверное, так и сделаю, – говорил с сомнением Андрей. – Да. Сейчас посмотрю, что маманя скажет. Если совсем все просто будет, то, может, и не поеду. Так не охота мне в этот Питер!
– Мне кажется, все будет хорошо. Не может быть ничего плохого.
– Опухоль – уже нехорошо. Операция – уже нехорошо. Но родители спокойны, паники вроде нет. Видимо – надеюсь! (он трижды постучал себя по лбу, как по деревяшке) – ничего страшного. Но как-то все непонятно, неизвестно, от этого как-то неуютно, коробит.
– Нет, выбрось все из головы! Не думай! Нельзя даже допускать возможность чего-то опасного! Это отрава – прочь ее из головы!
– Да я уверен, что все обойдется. Но и расслабиться, и думать о чем-то постороннем тоже не выходит.
– Это да, – вздохнула Мариша. – Будем ждать новостей.
Ближе к ночи Андрей сделался совсем молчаливым, ушел в себя.
– Ну не волнуйся, – успокаивала Мариша.
– Выкручивает, как студента перед экзаменами… – злился Андрей.
– Все будет нормально.
Андрей мелко кивал в ответ, не разжимая поджатых губ, и тупо смотрел в мельтешащий экран телевизора застывшим взглядом. Поздно вечером он позвонил матери и недолго поболтал с ней. Лидия Сергеевна кратко рассказала сыну о событиях, которые привели ее мужа на больничную койку. Андрей в очередной раз сказал, что готов приехать и «на чемоданах».
– Только ты не отсиживайся там, не отмалчивайся, как ты любишь, – настоятельно втолковывал он Лидии Сергеевне. – Держи меня в курсе каждого движения…
Переговорив с матерью, Андрей немного успокоился. Прислушавшись к себе, он снова отметил, что необъяснимая беспричинная тревожность, терзавшая его несколько недель подряд своей неопределенностью, под вечер особенно, так и не появилась, уступив место плотно засевшему в мозгу тупому стержню. Не осталось и следа от этого призрачного вестника надвигающегося ненастья.
Глава 2
В сентябре Петру Ивановичу исполнился пятьдесят один год. Ранним солнечным утром своего дня рождения он спешил на вокзал – приезжали из Москвы Андрей и Мариша. Помимо праздников, у них было взято за правило – приезжать к родителям в Питер раз в два-три месяца: то был некий радостный и сокровенный ритуал единения семьи для каждого из них уже не первый год. Вот и теперь Петр Иванович радовался, что снова увидит своих дорогих «москаликов», как он шутливо называл их. Последние дни ему шибко нездоровилось, но теперь, с их приездом, все как будто совсем прошло, он отвлекся от постоянного болезненного состояния, и, надо сказать, вполне удачно. В конце концов, Петр Иванович хотел праздновать и веселиться со всеми, и ничто не