актеры шептали текст, повернувшись к зрителю спиной. Никто ничего не слышал, зато это было ново. Обнаженные женщины тоже были. Все уже было. Пора закрывать лавочку. Это искусство исчерпало себя. Или я исчерпал себя.
ЖЕНЩИНА. Я ничего не понимаю. С кем вы говорите?
РОМАН. Дура, ты и не должна ничего понимать. Твое дело снять платье и ни о чем не думать. Вернее, сделать так, чтобы я ни о чем не думал. И вообще, я вовсе не с тобой разговариваю.
ЖЕНЩИНА. А с кем же тогда?
РОМАН не отвечает.
Здесь же никого нет, кроме меня.
РОМАН. Тебя как раз и нет.
ЖЕНЩИНА. Чего вы маетесь? Вы сыты, одеты, обуты, у вас интересная работа, положение, известность, зарплата… Если бы вы знали, что значит по-настоящему быть одиноким, нищим… Жить без опоры, без надежды… И без любви…
РОМАН. (Не слушая.) Жизнь проходит мимо… А ведь старость близко – что значит «близко»? – она не «близко», она уже наступила.
ЖЕНЩИНА. Нет, вы еще вполне…
РОМАН. Милая, старость – это не обязательно седые волосы и трясущиеся руки. Старость – это возраст, у которого нет будущего. Зачем планы, к чему замыслы? Зачем к чему-то стремиться, чего-то хотеть, чего-то добиваться, если впереди пустота? Ведь счет пошел уже не на десятки лет, и даже, быть может, не на годы, а на месяцы. Семь, шесть, пять, четыре, три… Сколько еще осталось? Чем и как я их заполню? Мой срок кончается, а я все еще ищу смысл жизни, все еще не могу понять, что ничего уже не вернуть и ничего не исправить…
ЖЕНЩИНА. А, думаешь, нам, молодым, легче? Знать, что с самого начала что-то пошло не так, и что надо маяться не пять лет, и не четыре, и не три, а пятьдесят, сорок, тридцать…
РОМАН. (Возвращаясь к реальности.) Кто ты? Зачем ты здесь? Я же сказал: сиди и молчи. Твое дело – снять платье.
ЖЕНЩИНА. Но я же давно его сняла.
РОМАН. Да? Верно. Тогда снова надень его и уходи. Ты мне не нужна.
ЖЕНЩИНА. Но мне нужна работа.
РОМАН. Иди.
ЖЕНЩИНА. Куда?
РОМАН. Куда хочешь.
ЖЕНЩИНА. (Надевает платье, потом подходит к Роману и обнимает его.) Пойдем вместе.
РОМАН. Иди, мне не до тебя. Мне нужна трава забвения. (Сжимает в руках пустой стакан.)
ЖЕНЩИНА. (Прижимает его голову к своей груди.) Успокойся. Пойдем со мной. Я дам тебе траву забвения. И заодно себе. Пусть на одну ночь, пусть на несколько часов или даже минут, но забудемся. Забудемся вместе. Идем… (Уводит Романа.)
Входит ИРИНА, приводит комнату в порядок: убирает записи Романа, прячет пустую бутылку и пр. Она очень расстроена. Входит Виктор.
ВИКТОР. Роман Анатольевич еще в театре?
ИРИНА. Нет, ушел.
ВИКТОР. Как он?
ИРИНА. Не спрашивайте. (Покидая комнату.) Вы останетесь здесь или вернетесь в зал?
ВИКТОР. Пожалуй, дослушаю здесь. Спектакль уже кончается
ИРИНА уходит. ВИКТОР прибавляет звук в ретрансляторе.
ГОЛОС АННЫ. «Я знаю, Цезарь, что рукоплескания толпы прельщают тебя больше, чем любовь стареющей