она и посмотрела с сожалением. – И что совсем нет героев?
– Почему? Есть. На каждой войне есть герои и с обеих сторон. И подвиги у них достойные. Но это малая доля. А так: работа, пот, кровь, страдания и ожидание смерти.
– Извини! – промолвила она тихо и взяла его за ладонь.
– Да что там! – тяжело выдохнул Данила.
– А ты бы мог на мне жениться? – сжала она его ладонь и поднесла к губам.
– Тебе было хорошо? – после долгой паузы промолвил он.
– Не то слово! – она поцеловала его пальцы и добавила. – В этот раз да!
Данила убрал руку и поцеловал ее в глаза.
– Ты бы мог на мне жениться? Не сейчас потом? – опять спросила она, скользя ладошкой у него на груди в волосах.
– Тогда бы я тебя сильно жалел.
– Это ты сейчас меня жалеешь. Я просто спросила. Мне никто не нужен. Пока не нужен. Я еще буду ждать его.
Юра задержался. Он вернулся, когда длинные тени уже заскользили по огороду, а солнце зацепилось за верхушки деревьев.
Сели ужинать. Вечер был так себе, еда не впечатляла. Юра как всегда, паниковал, нагнетал обстановку, а Данила думал о Лиде. Так они и говорили на разных языках. Данила осознавал, что эта близость была нужна девушке. Но это не было любовью или даже предтечей. Они просто оказались одинокими и очень близко. Так близко что это неизбежно привело к тому, результату, который напрашивался сам собой. И Данила чувствовал, что напряжение всех физических и душевных сил не вывело его из хрупкого равновесия и радовался этому. Но это было обманчиво.
На следующее утро, после завтрака у Данилы застучало в висках, наступила резкая головная боль, пожалуй, самая сильная за все время. Ко всему прочему стал слезиться левый глаз.
– Ты что друг?! – заботливо и с тревогой осведомился Юра, подавая салфетку. – Не пугай меня так! Все на карту поставлено!
Данила вымученно улыбнулся:
– Да справлюсь! Это наверно от волнения! Врачи же говорили. А что Лида не встает?
– Ты пил Мигрениум с утра? – заботливо заглядывал он ему в глаза.
– Обязательно.
– Выпей еще, – увещевал он. – Не дай бог тебе скопытиться в самый ответственный момент!
– Ну давай. По две я еще не пробовал. А то голова какая-то не своя и левый глаз, как будто что-то мешает.
– И слезы еще вытри, – участливо скривился Юра. – Очень больно?
– Уже терпимо. Не обращай внимания.
– Что ты еще спрашивал? – попросил напомнить он.
– Да ничего, – усмехнулся Данила. – Уже ничего.
Радиорынок встретил их обычным гомоном. Они остановились поодаль. Юра побежал разведать обстановку, сделать последние приготовления.
– Все отлично! —запыхался он. – Машина стоит. Предки сидят, Саркис как петух бегает, ждет не дождется тебя.
Данила взял тележку, бросил прощальный взгляд на Юру и неторопливо направился на встречу.
Саркис и правда был в возбужденном состоянии. Увидев Данилу, обрадовался, как родному