пригнулся и опасливо посмотрел на мое сиятельство, не зная, какой еще гадости от меня ждать. Я фыркнула и субмариной проплыла мимо. Божечки, какой это этаж? Я ж скоро помру с такой физкультурой!
Молоденькая, раскрашенная во все цвета радуги худенькая девчушка, попытавшаяся оттереть меня в сторону, чтобы поскорее пробежать вверх по лестнице, резко получила локтем под дых и кулаком в лоб, я узнала много нового о себе и своих предках, вплоть до обезьян. Плевать. Главное – дойти наконец до этого дурацкого этажа. И желательно – живой…
Эльфийка ждала на площадке нужного этажа. Увидев мою вползавшую тушу, укоризненно покачала головой:
– Тебе необходимо заняться собой, Инка. Мы часто бегаем по этажам и коридорам. Ты такого темпа не выдержишь.
Спасибо, добрая душа, просветила…
До треклятой палаты я всё же кое-как доковыляла.
– Домовые и здоровые могут быть вредными, а уж когда болеют… В общем, не реагируй на подколки пациента. Пропускай всё мимо ушей. Поняла?
Я кивнула. Что ж я, промолчать не смогу? Меня в моей жизни многие из себя вывести пытались.
– Вы ж глядите, кто пришел! Палка и туша! – Невысокий колобок с бородкой и усиками больным не выглядел, смотрел нагло и верещал на весь коридор. – А че так быстро? Могли бы и к вечеру до меня, несчастного, добраться. Вам же, врачам дебильным, все равно, сколько пациентов у вас помрет, да, дуры тупые? Эй, да ты никак человечка? Вы что же, убить меня собрались? Меня, Ингвара Седобородого? Да вы знаете, что я вас засужу?! Да я вас….
– Это что, домовой? – Да, я не выдержала, так сказать, «не вынесла душа поэта», и же в первую минуту появления в палате решила пойти в наступление. – Это базарная баба, а не домовой. Зикара, что мы тут делаем? На этом жирном колобке пахать надо, а он в палате валяется, орет во все горло. Может, ему снотворное вместе со слабительным вколоть, чтобы поумнел хоть каплю?
Моя сопровождающая странно хрюкнула и сползла на пол, зажимая себе рот руками. Это что за непонятные судороги? Она хохочет? А почему без звука?
Болезный меж тем открывал и закрывал рот, изумленно таращась на не выспавшуюся меня. Потом все же сглотнул и тихо, с опасением поинтересовался:
– Ты точно человек?
С пола послышался хохот. Зикара не выдержала и наконец-то дала волю чувствам. А я, похоже, снова во что-то вляпалась…
Глава 4
Не так живи, чтобы кто кого сможет, тот того и гложет, а так живи, чтобы людям, как себе
- Ну вот откуда я могла знать, что у него депрессия? – Раздраженно ворчала я, с досадой наблюдая, как буквально лежит от хохота вся ординаторская, включая незабвенного куратора-инкуба, случайно зашедшего проверить нашу работоспособность. – Меня не учили домовых от депрессий лечить.
– Их и не надо лечить… Ох, не могу… Инка, ну ты дала, – стонал гном, в красках рисуя себе сцену в палате. – Их надо выслушивать. Молча. Долго. Они… ох, жаль, меня не было… там… они выговорятся и успокоятся, домой пойдут…