видно: жизнь на ней интересовала этого человека не больше, чем возня муравьёв. В позе и в жестах сквозила непринуждённость. Пышная шевелюра вьющихся и спадающих до плеч волос имела тёмно русый оттенок и отливала золотом.
– Впервые вижу, – ответила Катя. – А ты, правда, пятый раз?
– Да нет, всего-то третий. Всегда на свежем воздухе аппетит зверский! – смеясь, отрапортовала Лена. – Заодно хотела о вас с Сашкой позаботиться. Он даже есть не стал, убежал за тобой. Пойдём к девчонкам, в тенёк.
В этот момент незнакомец заметил Сашку и даже немного приподнялся с земли, видимо, в знак особого расположения. Сашка обнялся с ним и почти рухнул рядом. До Кати долетели обрывки фраз и смех. Внутри неё что-то неприятно шевельнулось. Сама мысль, что эти люди могут быть друзьями, вызвала у неё чувство неприятия. И это был тот редкий случай, когда Катя поняла себя сразу: незнакомец не понравился ей с первого взгляда, слишком уж был высокомерен.
– В тенёк, так в тенёк!
Подруги обменялись улыбками и, добравшись до места, дружно рухнули прямо на траву. Их появление осталось незамеченным.
– А я что говорю, пропал наш поход! – пошутила Лена, и Галя наконец повернулась к ним лицом.
– Не думала, что Сашка знаком с ним близко, – жеманно заметила она и замолчала, давая возможность другим обдумать её слова. «С ним» было произнесено так, что каждый мог сделать вывод: личность незнакомца не является для неё тайной. Катя давно заметила, что этой девушке нравилось говорить о том, что не входило в область чьей-то компетенции. Видимо, так она чувствовала себя значительной фигурой.
– Да плевать нам на него! Поговорить что ли не о чем! – грубовато оборвала её Света и не смогла остановиться. – Тоже мне важная персона, гусь лапчатый! Пусть катится на своём моциклете, откудова явился. Это наше место, во всяком случае, до завтра. Неча тут шастать!
Имея репутацию спокойного человека, этой выходкой она сразу оказалась в центре внимания и, прыснув от смеха, запустила цепную реакцию.
Веселье было в самом разгаре, когда кусты раздвинулись, и оттуда вынырнула Марина Александровна. Вид у неё был заспанный. Видимо, она вздремнула после сытного обеда и, разбуженная дружным хохотом, вернулась, чтобы навести порядок на вверенной ей территории.
– Что вы смеётесь? Вы что, с ума сошли? – Вопрошая шёпотом, она всё время поправляла пальцем очки, которые почему-то упрямо съезжали на кончик её носа, обезоруживая близорукие, крошечные, и потому кажущиеся беспомощными, глаза. Рассмешить девчонок было легче, чем успокоить, но она так давно была молодой, что утратила связь с реальностью и продолжила донимать их вопросами. – Вы что, дурочки? Что такое? Почему вы смеётесь? Что подумают мальчики? Как вам не стыдно? – К концу осипла, а потом и вовсе скрылась в кустах также неожиданно, как появилась.
Смех сразу стих. Девчонки вытирали слёзы и, косясь в сторону кустов, обменивались виноватыми улыбками.
– Да уж, – взялась подвести итог